Думая о том, как подготовить жену к появлению охраны, он вернулся в кабинет. И обнаружил сидящую на диване Ирину.
- Странные песни ты поeшь, Андрюша. - Обратилась Ирина к нему, показывая, что она всe прекрасно слышала.
Андрей только пожал плечами. Он спел ей столько «странных песен», что пора перестать удивляться.
- А мне что-нибудь споeшь?
Андрей с готовностью подхватил гитару. Перебирая струны, пытался вспомнить, что ещe он не пел жене из разрешeнного репертуара. Потом мысленно плюнул на все запреты и начал петь. Он спел ей штук пять песен из разных времeн. Начиная с хита 70-х «Чужая ты», продолжил тремя песнями из 80-х, где Ирине судя по выражению лица больше всего понравилась «Всегда быть рядом не могут люди» из музыкального фильма «31 июня», и закончил 90-ми, из которых он выбрал «Позови меня» из репертуара Любэ.
Ирина зачарованно дослушала этот импровизированный концерт, сбросила с себя оцепенение и сказала.
- Андрей, ответь мне пожалуйста на один вопрос. Только честно!
- Если это не связано с государственной тайной, то непременно отвечу. - Андрей прижал к себе жену и погладил еe по округлившемуся животу.
- Даже, если это государственная тайна, всe равно ответь. - Настояла Ирина.
Андрей обречeнно кивнул на это требование жены.
- Андрей, ты человек?!
Андрей просто ошалел от такого вопроса. Хотел вначале отшутиться, даже изобразить пальцами «марсианские» антенны на голове, но потом понял, что отвечать надо серьeзно.
- Да, я человек. Но человек из другого времени!
Володька проснулся оттого, что очень сильно качнуло вагон. Пути на запад основательно износились за прошедший военный год, и, по-хорошему, их следовало поменять. Но возможности не было. Рельсы и шпалы больше требовались в Польше и Германии, где немецкие войска старательно уничтожали все железнодорожные пути, пытаясь подобным образом задержать продвижение советских войск. Не жалели и мостов, взрывая их при малейшей возможности захвата противником. Не составляли исключения также заводы, фабрики, электростанции, от которых по большей части нашим солдатам доставались лишь дымящиеся развалины. И если сооружения в самом Рейхе немцы хоть как-то жалели, взрывая их при непосредственном подходе дивизий Красной Армии, то польские города они превращали в развалины не жалея ничего.
Нужно сказать, что и польская армия Берлинга не особо церемонилась с немецкими поселениями. В большинстве случаев бывшие польские жолнежи Армии Крайовой пришли в коммунистические части только за одним - мстить. В пяти дивизиях Польской армии они составляли около трети. Поэтому дисциплина в данном формировании оставляла желать лучшего, доставляя массу головной боли как самому генералу Берлингу, так и его советским кураторам. В конце концов, после одного инцендента едва не закончившегося применением оружия между польскими и советскими войсками, командование Красной Армии перебросило столь неуправляемого союзника под Данциг. Всe равно город обещали полякам, как и некоторые другие части Восточной Пруссии, населeнные их соотечественниками. Вот пусть и отвоевывают.