Этот неожиданный выстрел перепугал девушку до смерти. Тут же вспомнив, как от случайного выстрела пострадал в прошлом году Лярош, чинивший заряженный пистолет, она ринулась к пещере, моля Бога не дать случиться несчастью. Увидев появившегося у входа охотника с мушкетом в руках, она остановилась, прижав мокрые ладони к груди:
— Ты меня совсем перепугал, Поль! — укоризненно сказала она. — Мне уж почудилось невесть что!
— Извини, дурака. В ружье оказался подмоченный заряд, с трудом удалось разрядить, — виновато улыбаясь, оправдывался он.
Стоящая перед ним девушка была чудо как хороша. Освежённая сном и прохладной водой кожа на щечках румянилась; не убранные ещё волосы растекались густой волной по плечам; тугие груди натягивали тонкий батист рубашки и даже штаны, снятые с убитого испанца, туго стянутые в тонкой талии поясом, не портили изящества фигуры.
— Хорошо, я уже не сержусь. Сейчас приведу себя в порядок и будем завтракать,— с этими словами он прошмыгнула мимо охотника в пещеру.
Ажен, прислонив к стене злополучный мушкет, спустился вниз и занялся лошадьми. Он внимательно осмотрел копыта и спины коней, дружески похлопал Ворона по изогнутой дугой шее и тоже направился умываться. Стряхнув капельки воды с рук и лица, поскольку вытереться было нечем (своей косынкой он сутки назад перетянул рану Лангедоку), Поль поспешил в пещеру, откуда его уже звали завтракать.
Поели быстро. Сухари, добытые у испанцев и говядина — вот и вся перемена блюд. Ажен, правда, запил еду двумя последними глотками рома, а Луиза дождевой водой, не забыв наполнить порожнюю бутылку. После чего, закончив трапезу, девушка принялась складывать вещи, а охотник седлать коней.
Старой дорогой буканьер выбираться не хотел, поскольку озеро поднялось ещё на два фута против того, что было ночью, и они бы наверняка вымокли. Взяв палаш, Малыш принялся вырубать новую тропу. Дело двигалось быстро. Двухметровая травянистая канна ложилась под мощными ударами палаша направо и налево, только на выходе попалось несколько кустов акаций. Через десять минут тропа была готова.
Зарядив разряженный мушкет, и приторочив лишнее оружие к сёдлам, Ажен помог Лауре сесть в седло, и они двинулись в путь. До Красного холма было три часа езды, и ещё столько же до плантации Перрюшона.
После дождя утренняя прохлада бодрила. Лёгкий ветерок и солнце через час подсушили землю, и кони побежали резвее. Яркая зелень, разноцветье цветов, выплеснувших весенний аромат, всё это тянулось вокруг, насколько хватало глаз. Лишь на западе Ажен различал еле заметную полоску более тёмного леса.