Услышав сигнал горна, призывающий к штурму, он открыл скрипнувшие металлом засовы и распахнул дверь. Выпалив из мушкета, Крысёнок рухнул на землю и ужом пополз вдоль стены, опасаясь теперь не только испанцев, но и своих.
Луна, даря одним верный прицел, а других, обрекая на смерть, наконец-то выползла из-за туч, высветив матовый блеск кирас набегавших солдат. Те не стреляли, сберегая в стволе заветную пулю. Зато буканьеры палили не переставая. Пушки Перрюшона успели метко огрызнуться картечью, опрокинув с дюжину атакующих мушкетёров.
Бросок испанцев был особо стремительным со стороны сада. Малыш и Бенуа успели сделать всего по два выстрела, а солдаты были уже под стенами.
— Ядрами! — крикнул Ажен и, запалив фитили, они бросили вниз несколько ядер. Те вызвали страшное опустошение среди нападавших, но кирасиры уже вливались во внутренний двор асьенды через услужливо распахнутую калитку.
Жарвинель, выглянув через балюстраду — похолодел. Не менее трёх десятков испанцев уже заняли патио, продвигаясь к лестнице на асотею. Он быстро нагнулся, сунул в угли запальные трубки и метнул вниз сразу два ядра от мортиры. Взрывы ошеломили нападавших. Лошади, зажатые стенами и раненые осколками, дико заржали и понеслись, закрутив бешеную карусель внутри двора, сметая от страха всё на своём пути. Люди вылетали изломанными куклами, или так и оставались под копытами взбесившихся лошадей.
Десяток солдат устремилось по лестнице вверх, но их сбили пулями со всех сторон.
Появление испанцев внутри асьенды вызвало минутную растерянность. Не было Флери, погребённого под развалинами башни. Не было Жарвинеля, получившего пулю в спину, высвеченную предательской луной. Не было человека, способного оценить схватку и возглавить французов. Буканьеры, оставив асотею ринулись вниз, стреляя из всего, что могло стрелять, и рубя наотмашь, не жалея клинков, сплочённые в едином желании уничтожить ворвавшихся испанцев. Но в заваленном телами патио, солдат не уменьшалось. Оставив дюжину стрелков у башни, Гарсиа д'Амбре бросил своих солдат на помощь. Буканьеров, несмотря на их яростный натиск, отжали к лестнице, откуда они ещё минуту назад так лихо атаковали, выбив большую часть отряда де Сальваторе.
Внутренняя дверь башни неожиданно распахнулась, и оттуда ударило пяток мушкетов, сразу же облегчив положение охотников, дерущихся у противоположной стены. Следом гавкнул тромблон, обрушив заряд картечи на испанские спины. Уцелевшие лошади, сбились в один угол, прижавшись друг к другу, словно ища защиту от бешенства людей. Осаждённые, оставив башню, в одно мгновение проскочили двор, и врубились с тыла в испанские ряды, треском пистолетных выстрелов и клинками прокладывая себе дорогу.