– Сколько цифр?
– Достаточно, чтобы понять, что это было в августе нынешнего года. У нас есть часть последней цифры в дате, и она не может быть ничем иным, кроме единицы.
– Значит, первое, одиннадцатое, двадцать первое или тридцать первое?
– Четыре возможные даты… Я связался с одной женщиной из фирмы «Нокас», которая обслуживает банкоматы банка «ДНБ». Она говорит, что имеется распоряжение хранить видео с камер наблюдения банкоматов три месяца, так что это снятие денег есть у них на пленке. Оно было произведено в банкомате на Центральном вокзале, в одном из самых оживленных мест Норвегии. Официальное объяснение этой активности – поблизости располагается множество торговых центров.
– Но?..
– Все принимают карты, приятель. Кроме…
– Мм… Торговцев наркотиками у вокзала и на реке.
– Самые востребованные автоматы производят более двухсот транзакций в сутки, – сказал Бьёрн.
– Четверо суток – значит меньше тысячи транзакций, – оживленно произнесла Берна Лиен.
Харри наступил на дымящийся окурок.
– Мы получим доступ к видеозаписям завтра рано утром, – сказал Бьёрн, – и при быстрой перемотке, делая паузы, мы сможем, я думаю, проверять минимум по две физиономии в минуту. То есть потратим семь-восемь часов, наверняка даже меньше. Когда мы опознаем Валентина, надо будет всего лишь сравнить время на видеозаписи со временем проведения транзакции…
– И вуаля, вот вам тайная личность Валентина Йертсена, – нетерпеливо прервала его Берна Лиен, гордая за свой отдел. – Что думаете, Холе?
– Я думаю, фру Лиен, жаль, что человек, который мог опознать Валентина, лежит там с опущенной в раковину головой и без пульса. – Харри застегнул пальто. – Но спасибо, что пришли.
Берна Лиен перевела раздраженный взгляд с Харри на Бьёрна, который смущенно откашлялся.
– Насколько я понял, ты находился лицом к лицу с Валентином.
Харри покачал головой:
– Я так и не видел его новой рожи.
Бьёрн медленно кивнул, не отводя взгляда от Харри:
– Понимаю. Жаль. Очень жаль.
– Мм… – Харри посмотрел вниз, на растоптанный окурок у носка своего ботинка.
– Ну ладно. Тогда мы пойдем внутрь и посмотрим, что там.
– Наслаждайтесь.
Он посмотрел им вслед. Фотографы из газет уже толклись за ленточным ограждением, начали прибывать и журналисты. Возможно, им что-то было известно, возможно, нет, возможно, они просто не решались, но к Харри Холе никто не подошел.
Восемь часов.
Восемь часов с сегодняшнего утра.
В течение суток, вполне вероятно, Валентин убил еще одного человека.
Черт, черт.
– Бьёрн! – закричал Харри, когда его коллега взялся за ручку двери бара «Ревность».