– Эй, вы что творите? – заорал Денис.
Его тоже тут же опрокинули на пол. Максим ничего не сказал, но досталось и ему. На них набросились, обыскали, изъяли оружие, но на служебные удостоверения почему-то не обратили внимания.
– В машину их!
Напрасно Зыков пытался что-то доказать, а Помазов – угрожать. Их скрутили, вывели из зала, затолкали в микроавтобус, уложили животами вниз.
– Вы хоть понимаете, что с вами будет? – спросил Помазов.
– Это не менты! – тихо сказал Максим, легонько толкнув его в бок.
Дорога заняла минут пять, не больше. Их завезли в какое-то темное место, скинули на землю. Максим тут же схлопотал ногой в живот. Зыков простонал сквозь зубы. Помазов громко крякнул от сильного удара в грудь. Их били недолго, но в самые уязвимые места.
От болевого шока Максим потерял сознание. Когда он очнулся, ряженых уже не было. Рядом сидел Зыков. Одной рукой он держался за живот, а другой тормошил Максима. Помазов медленно, кое-как поднимался с земли.
– Что это было? – спросил он.
– Привет от Вильяма, – ответил Максим.
– Я же видел эмблему. Это наш ОМОН.
– А еще у них могли быть генеральские звезды, – с усмешкой проговорил Максим.
– Главное, никаких свидетелей. Блин, они мне селезенку отбили! – простонал Зыков.
– Так, а где оружие?
В свете далекого фонаря Максим заметил тускло поблескивающий предмет характерной формы. Это был ПМ. Чуть в стороне лежал и второй пистолет. А удостоверения у них и не отбирали.
Одни грызут ногти, когда нервничают, другие ломают сигареты. Первый вариант дешевле, но Максим не стал объяснять это Танакову.
Тот переломил в пальцах очередную сигарету, озадаченно взглянул на Помазова и спросил:
– В больницу точно не нужно?
– Вроде уже не болит.
– А у тебя? – Танаков посмотрел на Зыкова.
– Селезенка, кажется, на месте. А если нет, вскрытие покажет.
– Шутник. Ты что скажешь? – Танаков резко глянул на Максима.
– Да тут не говорить нужно, а Вильяма за жабры брать. Его работа.
– Я насчет побоев.
Странное дело, но у Максима уже тоже ничего не болело. Даже синяков на теле не было. Чувствовалась рука специалиста. Вернее, нога. И не одна.
– Душа болит. К мести взывает.
– Ты это брось. Здесь тебе не кино.
– В кино убивают понарошку, а в жизни – по-настоящему. Если не отомстим, то так оно и будет. – Максим улыбался, но не шутил.
– Значит, Вильям? – Танаков достал из пачки сигарету.
Максим с интересом глянул на нее. Любопытно, сломает или нет?
– Мы отпустили Шаповалова, а через три часа появились ряженые, – сказал он.
– А Шаповалова вы зачем трогали? – Танаков чиркнул зажигалкой, закурил.