Андреа пожала плечами, Брэндон провел кончиками пальцев по ее щеке. Наконец-то он понял ее, пусть и отчасти. Теперь он может защитить ее.
– У тебя есть дар. Стив сразу разглядел в тебе человека незаурядного. Вот почему он пригласил тебя, тогда никому не известную девочку, работать в «Омегу». Уверен, он ни разу не пожалел о своем решении.
– Но у меня нет достойного образования. Я не получила необходимой подготовки.
– Ты можешь получить и то и другое, если захочешь… времени у тебя много. Я получил и образование, и подготовку, но будь я проклят, если умею делать то же, что ты! Будь я таким, как ты, бросил бы школу лет в десять!
На ее лице снова мелькнула тень улыбки, на сей раз неподдельной. Брэндон вдруг подумал, что в жизни не видел такой красавицы. Он пересел к ней на край кровати и положил руку ей на плечи.
– Пару лет назад я получила аттестат о среднем образовании, – призналась Андреа, доверчиво прижимаясь к нему. – И даже прослушала несколько семестров в колледже. Но из-за дислексии мне трудно учиться.
– Конечно, трудно, – прошептал он, зарывшись губами ей в волосы. Им овладела гордость. – Ничего, ты упорная, своего добьешься! Можно учиться медленно, в своем темпе. Окончишь колледж, когда сможешь. При твоих способностях получить диплом ничего не стоит!
Брэндон не убирал руку потому, что не мог заставить себя отстраниться от нее. Да и ей, похоже, не хотелось, чтобы он отстранялся. Он осторожно склонился к ней и поцеловал в губы. Мягко. Нежно. Страсть бурлила в нем, но он обуздал ее, не давая вырваться на поверхность. Страсть – совсем не то, что ей сейчас нужно.
Она вздохнула и прильнула к нему. Брэндон крепче обнял ее. Ему хотелось защитить ее от всего, что способно причинить ей боль.
Андреа проснулась, как от толчка, широко раскрыв глаза. Было темно. Она всегда спала с включенным светом, не хотела просыпаться в страхе, ожидая ударов. Она не шевелилась, но напряглась, готовая бежать в любую сторону, где можно спрятаться.
Постепенно она поняла. Здесь ей ничто не грозит. И даже наоборот. Она лежит на покрывале, в объятиях Брэндона Хана.
Во сне они изменили положение; он теснее притянул ее к себе, и она прижалась к нему всем телом. Их ноги переплелись… Как у любовников.
При мысли о том, что Брэндон может быть ее любовником, ей стало тепло. Ничего на свете она не хотела больше.
Она рассказала ему о себе почти все, не упомянула лишь о том, что полтора года проработала стриптизершей – худшие полтора года в ее жизни. Некоторые из ее тогдашних напарниц мечтали раздеваться на сцене, быть центром внимания, сводить мужчин с ума. Для Андреа каждое выступление становилось мучением.