Жил полярный капитан (Мороз) - страница 50
На момент моего знакомства с Германом Дмитриевичем, происшедшего на борту «Рионгэс» во время стоянки судна в порту Монреаль, он уже работал представителем Морфлота и Мурманского пароходства на канадско-американской линии «ARCTIC LINE» – стал «канадцем».
Назначение Германа Дмитриевича в Канаду было вызвано необходимостью закрепления транспортных судов Мурманского морского пароходства для работы на регулярной линии между портами Европы и Канады с заходами в порты США на Великих американских озёрах через национальную судоходную систему США «SEA WAY».
Работа в Канаде была для Германа Дмитриевича не простой и требовала отдачи сил и здоровья по максимуму для успешного отслеживания расписания подачи судов Мурманского пароходства на эту линию. Не считаясь со временем, Герману Дмитриевичу приходилось бывать в разных портах, куда заходили суда, работавшие на линии, решать различные вопросы, возникавшие у капитанов в процессе погрузки/выгрузки, стараясь исключить простои судна по той или другой причине, порой не зависящей от грузоперевозчика. Об этом я говорю не понаслышке, поскольку отработал на этой линии около десяти лет.
Основным портом захода судов в период круглогодичной навигации на реке Святого Лаврентия являлся Монреаль, и на его причалах в те годы можно было постоянно видеть суда Мурманского пароходства, а при наличии их более трёх, стоявших рядом, канадцы уже говорили о «русской деревне». Вот и приходилось Герману Дмитриевичу крутиться на своей служебной машине, помогая капитанам в тех или иных вопросах. При этом он всегда с удовольствием встречался с коллегами и друзьями по плаваниям в Арктике, чем был обусловлен визит к Г. М. Очереднику.
Следующая моя встреча с Германом Дмитриевичем произошла в Мурманске, где он, надо полагать, был в командировке, будучи заместителем начальника Администрации Севморпути. Встреча произошла в приёмной секретаря начальника пароходства, к которому я прибыл с докладом после возвращения из очередного продолжительного рейса.
Состоявшийся разговор с Германом Дмитриевичем оказался продолжительным. Мы говорили о судоходстве в Арктике, о работе Штаба морских операций. Он, как всегда, умел увлечь собеседника своими рассказами и порой неординарными суждениями. Наверное, это общение с ним сыграло свою роль позже, когда мне было предложено работать в качестве заместителя начальника пароходства – начальника Штаба морских операций западного сектора Арктики.
В период своей работы в Штабе (1983–1987 гг.) я не раз обращался к Буркову за советом, а порой и за помощью по вопросам организации грузоперевозок, обеспечению безопасности мореплавания в Арктике, авиационному обеспечению и совершенствованию инструментальной ледовой разведки, и всегда находил поддержку с его стороны в решении назревших проблем. Мы оставались в дружеских отношениях многие годы, и каждый раз, приезжая в Санкт-Петербург, он находил время, чтобы встретиться и поговорить со мной.