– Надо подумать, – отмахиваюсь я, а самого рвать на части начинает, как только имя ее слышу.
– Ты понимаешь, я ей собиралась тут написать, – кивает на ноутбук Настя, – она меня ведь в итоге в друзья добавила. А сейчас смотрю, я в «черном списке»…
– Чем ты ей так насолила? – смеюсь и удивляюсь: с Насти все тащатся, и без лишних слов ясно и понятно. Это ей впору «черный список» заводить для сильно навязчивых. А тут – на тебе…
Какая она все-таки необычная. Марина…
– Да не знаю я. Наоборот. Последнее время стараюсь к доске не вызывать, не напрягать лишний раз. Вижу, как ей тяжело даются и предмет, и «выступления на публику». Лучше лишний раз письменную работу дам, чем устно спрошу.
– Так напиши Иринке. В чем проблемы?
– Точно. А я и не подумала…
Вечерние сумерки спускаются на город. Фонари желтыми колокольчиками вспыхивают то там, то тут – пробуждаются от дневного сна. Люди домой торопятся, со стороны остановки ручейком во двор стягиваются, а потом по подъездам разбегаются. А белые хлопья снега кружат не спеша, не понимают этой земной суеты. Их жизнь и так быстротечна, их подгонять не надо. Через пару часов только мокрое место останется, будто и не было вовсе…
Вот и моей сказки словно не было. Только слякоть одна вместо послевкусия. Глупая, глупая! Надеялась, мечтала, поверила… Переживала еще: не случилось ли чего? А он… Неужели из-за нее на выходных не появлялся? И в школе сегодня был. А я встречи искала… Ненавижу ее! Она во всем виновата!
Разглядываю Асин аватар в социальной сети и проклинаю мысленно, а потом без стыда и страха кликаю на «заблокировать». «Вы уверены?» Они еще спрашивают! Как никогда!
Открываю Никитин профиль и смотрю. Десять минут, полчаса, час – не знаю. Время будто остановилось. Мне теперь только и осталось, что фотографией довольствоваться. Глаза его синие, губы… Все было и как будто не было. И не будет уже никогда…
А Ася? Что она? Для нее разве это по-настоящему? Потешит свое самолюбие и до свидания. Но для меня-то все всерьез. Все-все. От и до. Неужели этого мало? Неужели этого недостаточно, чтобы чаша весов перевесила в мою сторону? Значит, мое «все» – ничтожно… Слишком мизерно… А большего я дать не смогу. Не в моих это силах…
Дима звонит. Такому все как об стену горох! Намеком, прямым текстом – не все ли равно? Никогда, наверное, не сдаст свои позиции! А может, и хорошо? Может, как раз такие качества и ценятся больше остальных?
Вытираю слезы, пытаюсь не всхлипывать:
– Привет.
– Привет, Солнце.
– Не называй меня «Солнце». Пожалуйста… – Уже не злюсь, а только умоляю жалостно. Нет сил раздражаться.