– Странно я не видела опровержения, но я и не так часто смотрю телевизор.
– Вот видишь, – рассмеялся я. – Ты же не смотришь телевизор.
– Ну, хорошо, раз уж ты все-таки здесь, нам пора поговорить касательно Вероники.
– Что? – Переспросил я, естественно не понимая, почему она хочет мусолить эту тему. – Зачем?
– А ты что? Не хочешь помириться с ней?
– Да что я такого сделал, чтобы с ней мириться? – Повысил голос я и встал со стула. – Я вообще считаю, что мы давно должны были расстаться.
Честно говоря, я совершенно не хотел обсуждать ничего подобного и собирался уйти от разговора. Какого же было мое удивление, когда в попытке уйти, я обернулся и увидел…
– Привет, – едва не столкнувшись лбом со мной, произнесла Вероника.
Ее улыбка сверкала, словно шар на дискотеке, а глаза каким-то очень подозрительно милом взглядом смотрели прямо на меня.
– И ты здесь? – Растерялся я.
– А ты будто не знал?
Я был не прочь поболтать еще немного, хотя и не собирался даже пытаться возобновлять своих отношений с Вероникой. Но мне хватило всего, что у нас было и ее вечные истерики и неконтролируемая агрессия, спонтанное и непредсказуемое поведение, все это мне надоело. Я понял и подчеркнул для себя окончательно, мне не нужны отношения с женщиной, которая способна закатить истерику на пустом месте. Мне не нужны снова вечные ссоры и нарекания в мой адрес. Ведь сама она сущий ангел, с душой самого дьявола. А я никчемная букашка, которая должна терпеть все ее прихоти. Нет, вы только не подумайте, что я подкаблучник, это не так. Я мог терпеть это лишь пока мог относиться к этому с улыбкой на лице, но эти времена прошли. В целом Вероника не такая уж и плохая девушка, она очень добрая и бывает очень отзывчивой, но уж слишком, я бы даже сказал, она чересчур требовательна. Так что, я не считаю ее тем человеком, кто может составить мне компанию до глубокой старости. Я не такой человек. Ведь в конечном итоге я точно не выдержу и возьму в руки кухонный нож, а может и еще чего хуже. Поэтому, исключительно ради безопасности нас обоих, я не собирался ничего менять.
– Давай еще посидим, – взяла меня за руку моя мама. – Нам есть о чем поговорить.
Я еще раз посмотрел в умилительно милое личико Вероники, но, сколько бы лосьонов, лаков, кремов и прочей косметики она не использовала, какими бы большими не были ее ресницы и все прочее, я был сыт по горло ее характером. Мне стоило бы сказать хоть что-то, но тут меня спас неожиданный звук сирены прошедшей по всему кораблю.
– Что это? – Отвлеклась от меня мать, начав оглядываться по сторонам.