Мне изрядно надоело искать выход. Во мне постепенно зарождалась злость, которую я уже просто не мог сдерживать. Не понимая, вообще не осознавая того, куда я двигаюсь, единственным моим спасением могла бы быть карта. К несчастью, что также подливало масла в огонь моей злобы, я не мог найти ни единого упоминания, ни о ней, ни о схеме. Почему, когда вы заходите в простой и несложный дом, в каждом можно найти план эвакуации при пожаре, но здесь эти схемы были будто не предусмотрены.
Бродя по лайнеру, я облазил каждый его закоулок, подымался и опускался на новые палубы, но не мог найти ничего. Люди словно вымерли, ну или были близки к этому. Где-то были слышны взрывы и шум перестрелки, от таких мест я старался держаться подальше. Казалось, будто весь корабль является каким-то подобием поля боя и кораблем призраком одновременно. Мало того, что я уже был на грани того чтобы закричать и позвать на помощь, я еще и изнемогал от выпитых мною в баре энергетиков. Моя голова жутко начала болеть, а периодические перебои с освещением еще сильнее усугубляли мое самочувствие, не говоря уже о том, что я не знал куда идти. Я мечтал о том, чтобы оказаться на своем любимом диване и спать, спать и еще раз спать. Я мог согласиться на что угодно, лишь бы выбраться отсюда.
Наконец моему терпению пришел конец и я начал кричать из-за всех сил, невзирая на то, что кричал я на бездушные предметы.
– Что за *****! – Вопил я. – Где этот проклятый выход? Где я!? Что с людьми? Какого черта здесь весят ознакомительные брошюры и расписание мероприятий? Какого черта здесь нет ВЫХОДА!
Мне было уже все равно, услышат меня пираты, агенты или мои друзья, я просто хотел быть услышанным. Судя по огромному количеству мест, где я уже был, мне осталось побывать лишь в машинном отделении, рядом с реактором, на мостике и там, где находится их долбаный мега компьютер, который я бы раздолбил бы к чертям на мелкие кусочки.
– Люди, ВЫ ГДЕ?
Как бы мне хотелось в тот момент увидеть Марти, Чарли с Дарвином, Грэга, Тайлу и даже Алису. Ах да, я забыл про Эли, ее, пожалуй, я бы хотел видеть больше всех. Не стану скрывать, но мне кажется, что после того, как мы поговорили с ней и нашли в неком образе общий язык, она действительно понравилась мне. Нет, точно, кажется, что у меня возникло некое чувство привязанности к ней, симпатия. Не любовь, я никогда не верил в любовь с первого взгляда, но она заинтриговала меня и наполнила чувствами сострадания после истории с ее братом. Она уж точно не стала бы закатывать мне истерики, так как делала это Вероника.