– Что ты здесь делаешь? – удивленно спросил я.
– ЗАМОЛКНИ! – раздалось в ответ, и она скрылась за стеной другой комнаты.
– Нет. В таком ужасе совершенно не возможно вести дела! – Пожаловался мой гость.
– Значит так, буду предельно краток, пока я еще не сошел с ума. Ты уже понял, что нам от тебя требуется.
– Да, – кивнул я в ответ.
– Отлично, – продолжил он, направляясь к выходу и зазывая своих людей за собой.
– Нам нужны либо деньги, либо твой отец. Решай сам, что ты нам предоставишь. У тебя есть неделя, начиная с сегодняшнего дня. И учти, не шути с нами. Мои люди будут следить за тобой! Уяснил?!
– Уяснил!
– Отлично.
– И забудь обо всем остальном! Последствия задержек не заставят себя ждать, уж будь в этом уверен!
С этими словами он захлопнул дверь. Несколько секунд после этого я стоял в полном замешательстве. Вероника же бродила по дому, что-то собирая. Когда я очухался, и, наконец, попытался с ней заговорить, она начала кричать на меня, чего я очень не любил.
– Это сумасшедший дом! – кричала она.
– Кто бы спорил…, – сохраняя спокойствие, отвечал я.
– ЗАТКНИСЬ!
– Может быть, ты все же успокоишься? Мы можем поговорить нормально?
Судя по ее выражению лица, ей стоило не малых усилий потратить на то, что бы вновь не закричать.
– Хорошо, – сказала она. – Но сейчас, я говорить не хочу. Мне достаточно того, что мы поговорили вчера.
Я немного потерялся в себе и своих мыслях. И не удивительно. Я не помнил ровным счетом ничего конкретного, что вчера мог ей говорить, не говоря о том, что я не помнил всех подробностей вечера. Но точно был уверен, что ничего хорошего не произошло. Об этом мне говорила как минимум обстановка вокруг, не думая обо всем остальном и копаясь в своей памяти.
– Ладно, – ответил я. – Тогда просто скажи, что ты делаешь?
– Я ухожу, – совершенно спокойно произнесла она и начала дальше ходить по дому.
Ее наигранное безразличие выдавало ее очередной каприз и желание приручить меня, что никак не радовало, но и сильно не огорчало.
– Уходишь? – прозвучало у меня в голове.
Я не решился ничего сказать, чтобы не подлить масла в огонь. Лучше уж я промолчу, чем снова буду слышать ее крики. Хотя я и не помнил наверняка, что послужило причиной этому поведению, я знал, ну или думал, что это не конец наших отношений. Вероника имела своеобразный, строптивый и немного гадкий характер. Так что к подобному ее поведению я уже давно привык. Если уж мы и сорились когда-либо, то только из-за ее собственных претензий ко мне, не всегда обоснованных, честно. Нет, я не вру, я действительно старался.