Сяо и Кан взяли под руки Ба Чжэн-дэ, он тряс головой и что-то бубнил плачущим голосом. Они увели его в дом. Ян остался один на улице. Спустя несколько минут вышли Сяо и Вэй.
— Хотел удрать? — спросил Ян.
— Нет, — ответил Сяо, — он заявил, что его нельзя прощать, поклонился всем и, вытащив нож, выбежал из дома. Но его успели схватить за руки. Приняли решение — взять его на поруки. Артель будет просить власти о помиловании.
Вэй фыркнул.
— Разыграл комедию и разжалобил всех…
— Мне лично он показался искренним, — сказал Ян.
— У нас имеются сведения о нем, — заметил Сяо. — Он действительно ничего плохого не делал.
— Вам надо быть очень осторожным, — обратился Ян к Вэю. — На свободе остались самые опасные, наверно, следят за вами.
— Я больше боюсь за Цэрэна. Он — единственный, кто знает маршрут Трэси. Все наши планы могут рухнуть. Бумаги Трэси, наверно, уже переправлены за границу.
— Не дадим переправить, — сказал Сяо.
Вэй поморщился.
— Вы уже проморгали эти бумаги, а бандитов ни за что не словите в горах. Все равно, что ловить блох в лесу. Я боюсь за Цэрэна…
Прощаясь с Вэем и Яном, Сяо сказал:
— Завтра утром сами пойдете за Цэрэном. Я буду занят. Скажите ему, чтобы он шел ко мне в бюро. — Удержав Яна за рукав, он шепнул: — не спускай глаз с Вэя. Помни, что «драконы» могут убить его.
— А ты не спускай глаз с его дяди, — шепнул в ответ Ян. — Боюсь, что нас ждет сюрприз: Либо он затевает что-то, либо против него затевают…
3. «Рогатые драконы» действуют
Перед Домом культуры стояли грузовики, арбы и навьюченные мулы. На стене были развешаны объявления: «Второй отряд ополчения — сбор в гимнастическом зале», «Медицинский отряд — сбор в читальне кинотеатра». У входа, на щите, красовалась большая афиша: «Сегодня и завтра выступления бригады песни и танца нашего Дома культуры с новой программой».
В вестибюле было полно народу. Ян и Вэй стали пробиваться к стенду в углу, там стояло несколько человек в войлочных шляпах — тибетцы. Может быть, среди них Цэрэн.
Но его не оказалось. Парень в овчинной куртке сказал:
— Только что был наверху, в комнате пионеров. Собирался куда-то поехать.
Мимо прошла маленькая пожилая женщина с большим бантом и эмалированным значком на груди. Она плакала, приложив рукав к глазам. Мужчина, тоже с бантом на груди, успокаивал ее.
Ян спросил у парня в куртке:
— Что случилось?
— Эта женщина — директор Дома культуры, а он — заведующий художественной самодеятельностью. Наш хор выступал на новостройке и должен был вернуться рано утром. Но до сих пор никого нет. В окрестностях орудует шайка контрреволюционеров. Они заминировали мосты в нашем районе. Говорят, что машины с нашими людьми подорвались. Уже ездили туда и не нашли машин.