— А Хуан?
— Он будет выпускать наш бюллетень.
— Нашли типографию?
— Пока нет. Придется на ротаторе. Вот если бы ты был здоров, то набрал бы добровольцев среди учеников-наборщиков, ты знаешь многих.
— Я скоро выйду.
Чжу оглядел Яна.
— Вид у тебя неважный. И шрам останется навсегда. — Он поцокал языком. — Вот это плохо.
— Портит внешность? — Ян повернул голову. — Я буду девицам показывать себя с этой стороны.
— Пока ты будешь таким заморышем, никакая девица не взглянет на тебя ни с какой стороны. Но дело не в них. Шрам — это особая примета. В случае чего — очень помешает… Да, кстати, знаешь, кого привезли вчера ночью к вам в больницу? Лян Бао-мина — секретаря старика. Ему раздробили башку.
Ян приоткрыл рот. Потом с трудом глотнул воздух.
— Поймали убийцу?
— Нет. Он набросился в темноте на Ляна, ударил чем-то острым по голове и удрал. Но прохожие заметили, что на нем была гавайская рубашка с крупными узорами.
— Где это было?
— Около здания Кэкстон-хауз на Даддел-стрит.
— Лян умер?
— Пока жив, но положение, наверно, безнадежное. Интересно то, что Вэя Чжи-ду весь вечер не было в гостинице. Он вернулся спустя час после покушения. На нем была гавайская рубашка с крупными узорами, и вся залита кровью.
Ян лежал некоторое время неподвижно, смотря в по толок. Потом тихо заговорил:
— Значит, Лю-малыш не соврал… он видел Вэя в коридоре. И, очевидно, Вэй был связан с Ляпом… А теперь узнал, что того вот-вот схватят, и решил убрать Ляна. чтобы тот не выдал его. Теперь все понятно.
На следующее утро к Яну зашел Шиаду и сообщил, что жизнь Ляна вне опасности — его ударили сзади по голове кастетом, но не проломили череп, а только рассекли кожу. Как только к нему вернулось сознание, его допросил сам Фентон. Лян заявил, что в темноте он не смог разглядеть нападавшего, но кажется, это был Вэй Чжи-ду, судя по росту и фигуре.
— А Вэя не допрашивали? — спросил Ян.
— Пока нет. — Шиаду прищурился. — Очевидно, Фентон хочет собрать все данные и одним ударом нокаутировать Вэя.
— Теперь мне все стало понятно, — медленно заговорил Ян, как будто размышляя вслух. — С самого начала он говорил мне, что дело совсем неинтересное, ничего у нас не выйдет. И уверял, что это не убийство. Потом стал уверять, что никакого потайного хранилища бумаг нет. А как только я узнал, что в ту ночь дверь в номер старика была открыта, мне было прислано угрожающее письмо. А когда я стал выяснять кое-что насчет Ляна… в меня полетел камень. И затем Вэй стал уговаривать меня отойти от дела. А после того как я спросил Вэя — был ли он в ту ночь в коридоре, мне позвонили по телефону, вызвали на пристань и чуть не убили. Затем, когда выяснилось, что Ляна должны арестовать с минуты на минуту, на него нападает человек, у которого такой же рост, такая же фигура и такая же рубашка, как у Вэя Чжи-ду. И еще я вспомнил… когда мы проверяли с ним, пропускает ли железная дверь звуки, я просунул руку, чтобы схватить его, а он, всегда такой сдержанный, спокойный, вдруг закричал во весь голос. Теперь мне понятно, почему он так испугался. Очевидно, это напомнило ему ту ночь. В общем, получается полная картина. Все ясно — Вэй Чжи-ду несомненно причастен к убийству и похищению трупа.