Сергей ЧЕРНЯХОВСКИЙ, доктор политических наук, профессор МГУ, постоянный член Изборского клуба.
Треть века назад, ещё в советские времена, я написал дипломную работу под названием "Ленинский конспект науки и логики Гегеля как теоретический источник для изучения категорий социализма". Ленин, безусловно, блестящий диалектик, поэтому все сторонники формальной логики пытаются ловить его "на противоречиях": мол, вот тогда-то он говорил и делал одно, а тогда-то — совсем другое, прямо противоположное.
Но, во-первых, диалектическая логика, разработанная Гегелем, — она не прямолинейна, а спиралевидна, и если от каждой её точки выстраивать дальше прямую линию, то можно уйти очень далеко в сторону. Вы можете обратить внимание, если мы возьмём хотя бы термин "социализм", то в ленинских работах он встречается тысячи раз и примерно в 200 смыслах с нюансами, различиями и так далее. Понятно, что таким формально-логическое определение быть не может, тогда почему это? Да потому, что спираль разворачивается, и если мы посмотрим с точки зрения этого декодирования через гегелевскую логику, то увидим, во-вторых, что для Ленина в идеологии, политике и экономике существуют два фундаментальных и взаимодействующих начала: производительные силы и производственные отношения, определяющие внутренние и внешние особенности любой общественной формации. Вот в этом главном он неизменен, это его "нить Ариадны" в лабиринтах истории, всё остальное может изменяться в зависимости от обстоятельств места и времени.
И что было сделано Лениным в результате? В результате он смог предложить линию в известной степени более националистическую в смысле классического национализма, то есть решение национальных задач развития России, чем предлагали русские националисты, которые не смогли стать до конца в этом смысле националистами. Он, вопреки ортодоксальным марксистам в лице меньшевиков, доказал, что в России последовательное применение марксизма изменяет определенные положения самого Маркса, и в этом отношении он оказался большим марксистом, чем ревнители "Капитала". Он в каком-то смысле оказался большим государственником, чем противостоящие ему консерваторы-государственники. Он оказался большим народником, чем эсеры, и он оказался большим революционером, чем самые заядлые революционеры, но в то же время — большим консерватором, чем русские традиционалисты.
Парадокс, но это так, и без ленинской диалектики подобное было бы невозможным.
Кстати, на месте РПЦ я бы вообще сказал о том, что церковь с начала XX века находилась в состоянии, когда она в массе своей отвергла заповеди Христа, и Господь, который не может второй раз на крест Сына посылать, посредством Святого Духа привёл к власти в России большевиков, которые выгнали торгашей из храмов.