Приключения в Абсурдии (Беляева) - страница 7

— Да я ж тебя, старого черта, — говорила старушка, все так же улыбаясь, — завтра на замок запру и из квартиры не выпущу ни на шаг.

— Как же можно, матушка? — уговаривал ее старичок. — Завтра в парке ответственный турнир по шахматам. Я играю с самим Гамбитовым. А ты злишься.

— А што мне, от восторга прыгать как мячик резиновый? — не поддавалась на уговоры старушка. — Што мне от энтих шахмат? Надбавку к пензии што ль дадут? Али колбасы бесплатной в магазине подарят? Сказано, не пущу! Ты бы, игрок, лучше в сарайке кроликов завел, толку было бы больше.

— Чай, старая, с голода не помираешь. Ишь, пензия ей мала. Работать в молодости нужно было. У меня-то пензия в самый раз. На мое и кормимся. А не пустишь, денег не дам. Живи как знаешь! — осерчал старик и бросил в жену клубком шерсти.

Абра и Кадабра молча выпорхнули из квартиры.

— А на вид — божьи одуванчики, — проскрипела Абра. — Родственнички, леший их задери.

И сестрицы прильнули к следующему окну. В этой квартире они увидели мальчика, который мастерил за столом модель планера и что-то напевал. Еще в комнате была девочка. Она играла на пианино. Под ее аккомпанемент мальчик и пел.

— Сюда! — крикнула Абра.

Через минуту Абра и Кадабра были тайными гостями у Антона и Нины.

— Антошка, — говорила, смеясь, Нина, — голос у тебя громкий, но поешь ты не совсем правильно. Видно, тебе медведь на ухо в детстве наступил.

Абра и Кадабра приготовились услышать грубость от мальчика. Но ничего подобного не произошло. Антон ответил:

— Может быть, не медведь, а медвежонок. Но ты права: со слухом у меня не все в порядке. Ничего, это не самое главное в жизни. Лишь бы не пропустить мимо ушей что-нибудь посущественнее. Как ты на это смотришь?

— Ты прав, братишка, — посерьезнела Нина. — Кстати, кончай свою канитель с планером. Пора спать. Спокойной ночи!

Нина и Антон разбрелись по постелям.

— Здесь! — сказала Абра Кадабре.

И они устроились ночевать на мягком ковре, устилавшем пол комнаты.

Утром Абра и Кадабра поделили между собой подопечных Кадабре, как слабохарактерной, досталась Нина Абра взяла на себя Антона. Каждая колдовала отдельно. Из одного угла доносилось «тина, пина, лина, лай, дермодино, тиманай». Из другого: «тон, гон, шон, нон, берендеи, тамаритон».

А брат и сестра ничего не подозревали. Правда, с самого утра у Антона вдруг испортилось настроение. Он был хмур, пнул Кузьму. Ткнул ногой непроснувшегося Шишка. Потом стал громко стучать гантелями. Затем сердито крикнул:

— Обычная картинка: лежишь, как корова, Нинка. Засоня, зазнайка, вставай, лентяйка. Я тебе не бабка, чтобы рассказывать байки.