– Может быть, – кивнула я.
– Твоя мама всегда была такая или с ней что-то случилось? – спросила Джорджия.
– Мне кажется, что всегда, но точно я не знаю.
– А твой папа? У него тоже был глупый мозг?
– Я не знаю, кто мой отец.
– Может, он и есть «сооф», – сказала она.
Я начинала думать, что некоторые вещи, хотя и происходят как будто случайно, на самом деле имеют смысл. Это было как везение, но еще таинственней. Если бы я не встретила Элис и меня не стошнило от собственного вранья и если бы связь с Берни работала как надо, я бы, может, никогда не встретила Джорджию. А если бы я не встретила Джорджию и все бы ей не рассказала, она бы не поду мала о том, что мне даже не приходило в голову: возможно, «сооф» – это имя моего отца.
– А в колледже ты будешь учиться домоводству, как твоя мама? – спросила я Джорджию.
– Нет, я буду изучать психологию.
– Что это?
– Это про то, как люди мыслят. – Она постучала себя по макушке длинным указательным пальцем. Я обожала следить за руками Джорджии. Грациозные и белые, они порхали вокруг, словно птицы, когда она говорила. – Я буду или социальным работником, или психологом.
– А как люди мыслят? – спросила я.
– По-разному. Мозг похож на часы. Ты когда-нибудь видела часовой механизм изнут ри?
Я покачала головой.
– Папа однажды мне показал. Там внутри много двигающихся деталей. Шестеренки, гвоздики, пружинки – все должно работать безупречно, иначе часы будут отставать или спешить.
Я подумала о том, как Берни сравнила маму с машиной, у которой не хватает деталей. Раньше при этих словах я почему-то всегда думала о стиральной машине, но теперь представила маму с неправильными часами в голове.
– Как ты думаешь, можно починить чей-то мозг, если он плохо работает? – спросила я.
– Иногда можно, – ответила она.
– Как?
– Можно сходить к психологу.
– И что он сделает?
– Он будет задавать вопросы. Спрашивать тебя про твои сны. У меня были факультативные уроки психологии в последнем классе, но, если честно, я не очень хорошо помню, что мы проходили. Кроме языка тела. Мне кажется, это жутко интересно, – сказала она.
– А что такое язык тела? – спросила я.
– Ну, например, видишь того парня, через три сиденья впереди, в красной рубашке? Видишь, как он отклоняется от женщины, которая что-то ему рассказывает? Ему не нравится с ней разговаривать, и, хотя он не говорит ей об этом словами, это ясно по тому, как он себя ведет. Это и есть язык тела.
Я посмотрела на парня, о котором она говорила, и увидела, что он и вправду немного отклоняется от сидевшей рядом с ним женщины.