— Доброго дня, — холодно произнесла я.
— Мадмуазель, — протянул Гонкан, протягивая ручонку к Канье.
Не знала, что у них такие выражения в ходу.
— Анкила, — коротко представилась она, и руку не дала.
Я никак не отреагировала на маленькую ложь Каньи. Потом выясню, уж не просто так она чужими именами представляется.
— Гонкан Октант, представляю интересы магов огненных гор в правящем совете, — горделиво представился он.
— Хорошего вам праздника, девушки, — пропел Гонкан, и вместе со своими компаньонами пошел дальше.
— Ух, — выдохнула Канья, — слава великой Богине.
— В чем дело Канья? — поинтересовалась я, но голос мой звучал мягко. Мне было любопытно.
— Давай отойдем подальше, — пробормотала она, и направилась в сторону озера мимо музыкантов.
Теперь от толпы нас отделяло приличное расстояние и звуки музыки.
— Анна, что тебе рассказывал обо мне Габриэль?
— Ну, — начала я вспоминать, — он сказал, что ты дочь вождя Кочевников Михаэля Одисса.
— А что еще? Почему я жила в таверне не говорил?
— Он сказал, что тебе только двадцать и у тебя есть время заниматься чем пожелаешь, пока не придет время выходить замуж.
— Да, это то, что я ему наплела, — подтвердила девушка. — Но это не правда, Анна. Да, я дочь вождя кочевников, но мне не двадцать, мне двадцать пять.
Канья посмотрела на меня, ожидая реакции. А я ждала более подробных пояснений. Судить мне было ее не за что, я и сама не говорила никому сколько мне лет.
— Двадцать пять мне исполнилось три месяца назад. Я сбежала от папеньки и от сыночка, того самого Гонкана, прямо накануне свадьбы. Я его видела тогда, а вот он меня, слава великой Богине, нет. Теперь я кочую одна, и прячусь от родни.
— Канья, зачем ты тогда явилась на праздник? — удивилась я.
На ее месте, я бы держалась подальше от подобных мероприятий.
— Тут не должны меня узнать, кочевники празднуют день Сома в городе кочевников Шаймаш.
— А другие члены совета? Вы же из пустынных магов.
— Да, но дядя Айер не выдаст меня. Он даже помог немного, когда я сбежала.
— Вон оно, что.
— А на праздник я явилась, чтобы повеселиться, не известно сколько мне еще удастся скрываться, и жить свободно. Ты же меня не сдашь и Эрвину не скажешь? Уверена он сообщит отцу.
— Не беспокойся, я не выдам тебя, — заверила я ее.
— Я так и думала, ты то должна меня понимать, — загадочно ответила девушка, лукаво улыбаясь.
— Что ты имеешь ввиду?
Канья хихикнула, но ответила.
— Я знаю, что ты тоже скрываешь свой возраст, тебе точно не меньше моего, — заключила она. — Весь твой жизненный опыт написан на лице.
— Надеюсь ты не о морщинах? — заволновалась я.