Мое сердце забилось чаще. Неужели оно? Неужели его все-таки извлекли?
«Когда я спросил у подданных, что это такое, они сказали, что это небесная звезда. По их поверьям, упавшие звезды приносят счастье. Вот крестьяне и решили подарить сыну такую огромную звезду, чтобы она принесла ему большую удачу. Я был тронут их подарком. Но тащить с собой тяжелый метеорит, который, судя по всему, недавно выловили из болота, не собирался. Поэтому я оставил его в подземелье замка…»
— Света! — воскликнул Вик. — Управляющий говорит, что крестьяне подарили метеорит юному князю и он хранится где-то здесь!
— Да, в дневнике Лорриэля сказано, что он в подвалах замка.
— Ага, — вставил свое слово Мортифор. — А в «Хрониках былых лет» говорится, что подземелья «Сердца Дракона» по совместительству являются и фамильным склепом, поэтому тащиться туда ночью — чистой воды самоубийство.
— Я и утром туда не хочу! — уперся Райдер.
— А придется, — ухмыльнулся Вик. — Не отрывайся от коллектива, иначе он оторвется на тебе!
— Раз мы определили, где и что искать, может, пойдем спать? — подал идею Норри.
Я его очень хорошо понимала. Взросление дракона вступило в завершающую фазу, и теперь братьям нужно стабилизировать свою энергию. А это лучше сделать во сне.
Как и в предыдущий раз, доспехи указали нам наши комнаты. Мои апартаменты оказались самыми большими и располагались в восточном крыле. По соседству обнаружилась спальня Вика. Чуть дальше — территория Норри. Странно, но Мортифора в мою комнату замок не пустил. Доспехи упрямо указывали на самую дальнюю дверь по коридору. Райдера замок поселил в западном крыле, подальше от «своих Драконов».
Я приняла ванну и, укутавшись в одеяло, открыла дневник Лорриэля. Мне было интересно узнать о его жизни. Что ему нравилось, чем он дышал, кем был по профессии на Земле. О втором доме практически ничего не говорилась.
Лорриэль большую часть своей жизни проводил на Гее. Когда Леониду исполнилось пять лет, Лорри стал оставлять сына на Земле у своего дяди Александра — младшего брата Дорваны.
Потом на вотчины Драко в очередной раз напали оборотни. Лорриэль писал, что Гвиневера пыталась его остановить, говорила что-то о несчастье. Но он лишь пожал плечами и повторил слова Лии: «Чему быть, того не миновать!»
На этом записи обрывались. Я захлопнула дневник и поежилась. Жизнь предка открылась с иной, неизведанной стороны. В семейных хрониках он отметился как отличный воин и любимчик судьбы, родные рассказывали о его веселом нраве и легкости на подъем. Судя по нашему знакомству в зале Гвиневеры, где он затеял игру в боулинг с хрустальным гадальным шаром, Лорриэль был тем еще балагуром. А вот теперь выяснилось, что он вдобавок ко всему был любящим мужем, глубоко переживающим смерть жены.