С бригадиршей разговора не получилось, Турецкий даже представиться не успел.
— Двадцать тысяч приноси, тогда поговорим! — перебила его бабулька и повернулась к Турецкому спиной.
— Зачем вам двадцать тысяч? — спросил Турецкий, заходя к ней с лица. — Вам мало платят в «Ирбисе»?
— Не твое дело, душегуб! — Она опять отвернулась. — Двадцать тысяч — мне на похороны. И все равно слова тебе не скажу, хоть сажай меня, хоть режь! И никто не скажет, не сумлевайся!
Он все же усомнился и решил дождаться остальных. Можно было, конечно, не теряя времени, заняться Тихоновым, Свешниковым и Ильичевым, но их Турецкий отложил на вечер. Вечером Меркулов отправится заседать в свою комиссию и никто не будет его дергать.
Бабульки уборщицы вскоре вернулись, но, допрошенные по отдельности, повторили одно и то же: «Пошел ты…»
К себе Турецкий приехал в начале второго. Ильина и Позняка по-прежнему не было. Позвонила секретарша Меркулова:
— Александр Борисович, Константин Дмитриевич у генерального на совещании, просил вас никуда не уезжать и дождаться его звонка, примерно с двух до трех. А сейчас включайте телевизор. Будет интервью президента по поводу решения Совета Федерации.
— Не утвердили отставку?
— Не утвердили. Но указ о временном отстранении от должности остается в силе.
— Хорошо, спасибо, сейчас буду смотреть. — Он повесил трубку и добавил вслух: — Просто поражаюсь Косте! Как он может часами все это спокойно слушать?!
Большой телевизионный день, усмехнулся Турецкий уже про себя и включил ящик. Появилась заставка: «Эксклюзивное интервью Президента России телекомпании „CNN“». У телевизионщиков, видать, что-то не заладилось. Начало интервью не показали, картинка возникла неожиданно, а спустя несколько секунд посреди фразы президента появился звук.
«…антигосуда-а-арственную позицию. Только так я это расцениваю».
Корреспондент:
«По нашим сведениям на закрытом заседании Совета Федерации Владимир Замятин обнародовал сведения о крупной взятке, переданной владельцем одной из швейцарских строительных компаний управляющему делами президента, а также о ваших личных счетах и счетах вашей дочери в швейцарских банках. Как вы можете прокомментировать эти заявления Замятина?»
Президент:
«У вас, я вижу, хорошо информированные источники. Надо будет как-нибудь с ними разобраться…»
Принял сто граммов для храбрости, решил Турецкий по тому, как президент улыбнулся и по тону, с которым он произнес последнюю реплику. А может, и двести.
«…Это тщательно спланированная провокация! Замятин вступил в преступный сговор с Генеральной прокуратурой!»