Но затем энтузиазм хозяйки магазина сошел на нет.
— Вы мешаете моим посетительницам и клиенткам, Дарвин, — заметила Джорджия, — вам не следует постоянно донимать их расспросами и понапрасну раздражать.
— Может быть, в вас говорит защитница коммерческих интересов и вы не хотите признать, что все эти женщины попусту тратят силы и время на старомодное увлечение рукоделием, вместо того чтобы профессионально самосовершенствоваться и делать карьеру? — парировала Дарвин не без вызова.
— Защитница коммерческих интересов? Вы что-то недопонимаете, Дарвин. Это моя работа, я занимаюсь своими клиентками, а насчет карьерного роста могу сказать: свою дочь я собираюсь отправить учиться в Гарвард, — ответила Джорджия с весьма недовольным выражением лица. Слова Дарвин показались ей оскорбительными — ведь вязание для нее не только источник доходов, но и интерес всей ее жизни. — Дорогая моя, хочу вам напомнить, что в моем магазине уроки вязания преподаются на профессиональном уровне.
Обе женщины с неприязнью уставились друг на друга. Дарвин нахмурилась, закусила губу и ушла.
Но через пару недель она появилась снова — как раз когда клуб только-только открылся. Обменявшись взглядами с Джорджией, она поняла, что та как бы говорит ей: «Вы можете оставаться здесь, но не беспокойте моих клиентов».
Дарвин нехотя кивнула в знак согласия. Она даже выбрала один из морковных маффинов Дакоты и попробовала его.
— Ого, очень вкусно! Потрясающе! — воскликнула она удивленно, а Дакота, необычайно гордясь собой, сообщила, что может снова угостить ее на следующей неделе.
— Мы будем рады, если вы придете, — мягко добавила Анита, посмотрев на Дарвин. Девушка поначалу решила, будто та издевается над ней и предложение это не более чем сарказм, но поняла свою ошибку, когда посмотрела в глаза Аниты и обнаружила там лишь участие и симпатию. Дарвин улыбнулась в ответ немного сдержанно, хотя втайне обрадовалась, что ей разрешили прийти вновь. Она скучала по этому странному заведению.
Однако эти собрания по пятницам, не принося никакой выгоды, не слишком радовали Джорджию.
— Они сидят тут по полдня, и никто ничего не покупает, — как-то раз заявила она Аните.
Конечно, это было не совсем справедливое замечание — магазин иногда ломился от наплыва покупателей, но период вечерних заседаний действительно в основном проходил в болтовне и развлечениях. Джорджия в такие моменты особенно остро чувствовала, как время и жизнь, посвященные исключительно работе и заботам о маленькой дочери, утекают сквозь пальцы. Она совершенно не успевала даже подумать о чем-то, кроме этой повседневной рутины. Все ее интересы сводились к тому, чтобы подсчитывать, сколько мотков продано и сколько осталось, какой шерсти стоит заказывать побольше, а от какой лучше совсем отказаться. Но она прекрасно понимала, что Аните эти собрания необходимы как воздух — они позволяли ей почувствовать себя нужной и востребованной. Для Дакоты же они являлись полезным развлечением и давали девочке возможность побыть некоторое время подальше от экрана телевизора, перед которым она привыкла просиживать часами.