Птиц вынесли на «арену» и сравнили. Красная Перчатка, злобный, покрытый шрамами и закаленный в двадцати боях петух, на вид весил меньше, чем утверждал его владелец. Герцог был молод, но прежде дрался всего лишь дважды, да и то с местными бойцами.
– Каковы будут ставки? – спросил Джордж Уорлегган.
Чарльз бросил взгляд на гостя:
– Ваше предложение?
– Сто гиней!
Такая ставка произвела впечатление. Все умолкли, слышен был только голос Оджерса:
– …А колонны, что крышу поддерживают, скреплены лишь железными брусьями и скобами. Их постоянно надо укреплять. Восточная и западная стены буквально ходуном ходят.
– Ставка принимается! – громогласно возвестил Чарльз. – Давайте начнем.
На этот раз подготовка к бою велась самым тщательным образом. Каковы бы ни были привычки мистера Николаса Уорлеггана, для местных сквайров с финансовым положением мистера Полдарка ставка была слишком велика.
– Дело не в этом, Росс, – вполголоса повторила Элизабет. – Нам не нужны были формальности. Но мы были так молоды.
– Я не понимаю, что тут объяснять, – сказал Росс. – Сегодняшний день все объясняет.
Рядом с ними вдруг появилась миссис Чиновет.
– Элизабет, ты не должна забывать, что сегодня гости собрались ради тебя. Нехорошо отдаляться от общества.
– Да, мама. Но ты же знаешь, что мне не по душе такие развлечения. Уверена, пока все это не закончится, меня никто даже и не хватится.
Миссис Чиновет расправила плечи и посмотрела дочери в глаза, однако не стала настаивать. Видимо, она почувствовала, сколь решительно настроена Элизабет.
Затем она взглянула на Росса и холодно улыбнулась:
– Росс, мне известно, что вы неравнодушны к подобного рода поединкам. Не посвятите меня в некоторые тонкости этого искусства?
Росс улыбнулся в ответ:
– Мэм, вряд ли я смогу быть вам полезен. Уверен, в искусстве ведения поединков нет таких тонкостей, о которых вы бы не знали.
Миссис Чиновет пригвоздила его взглядом и повернулась к дочери:
– Я пришлю к тебе Фрэнсиса.
Подготовка к очередному петушиному бою закончилась. В зале повисла тишина.
– …А кладбище и того хуже, – продолжал преподобный Оджерс. – Могил столько, что лопату некуда воткнуть, – того и гляди наткнешься на гниющие останки или кости.
– Как ты посмел сказать такое моей матери! – возмутилась Элизабет.
– Честность всегда оскорбительна? Что ж, тогда я сожалею.
Гул голосов возвестил о начале поединка. Красная Перчатка сразу завладел преимуществом. Сверкая маленькими глазками, он три или четыре раза наскакивал на противника, оставляя кровавые метки, и при этом всегда отступал, прежде чем соперник успевал воспользоваться своими шпорами. Герцог был отличным бойцом, но к подобным играм не привык.