Азия в огне (Фели-Брюжьер, Гастин) - страница 32
— Ступай, скажи тому, кто тебя послал, что начальник не покидает вверенных ему товарищей, — с живостью ответил ему Меранд: —или спаси нас всех, или уходи прочь!
— Я не могу даже и пробовать спасти вас всех. Это значило бы погубить вас наверняка. Хочешь ли ты этого, или нет — твоя жизнь священна!
— Но кому, наконец, она так дорога моя жизнь? Кто приказал тебе меня спасти?
Но китаец избегнул ответа.
— Что тебе до этого? Поспеши и пойдем! Оставь своих товарищей. Останешься ли ты с ними, или нет — их участь от этого не изменится!
— Ступай же и скажи тому, кто тебя послал, что я не боюсь смерти. Ничто не заставит меня покинуть тех, которых я должен защищать, и вся надежда которых — на меня одного!
Китаец помолчал в раздумье и, наконец, просто и спокойно вымолвил:
— Я еще приду до утра. Подумай. Если я не сумею склонить тебя к спасению, мне приказано умереть!
Меранд вздрогнул.
Воспоминание о монголе, казненном во время столкновения у озера Эби-Нор, подтверждало правдоподобность заявления.
— Чье влияние бережет меня в этом трагическом приключении и почему так велико, что может располагать жизнью и смертью людей?
Перед его умственными очами промелькнул образ Капиадже, но связь, могущая существовать между молодой девушкой и совершающимися событиями — от него ускользала совершенно. Китаец исчез, и Меранду начало казаться, что он его видел во сне.
Он поднялся и вышел на террасу. Страж-монгол пропустил его.
С пустыни Гоби потянуло свежим ветерком. По-прежнему в ночной тиши разносился вокруг смутный, то стихающий, то усиливающийся гул, на фоне которого прорезывались отдельные крики, ржание коней, бряцанье оружия и даже далекие выстрелы.
На горизонте видны были огоньки, но Меранда особенно заинтересовало красноватое зарево, охватившее полнеба и напоминавшее ему светящуюся дымку, висящую по ночам над Парижем и видную на далеком расстоянии.
— Что бы это могло быть, — спрашивал он себя: — пожар или лагерь?
Но больше всего его занимала мысль об инциденте с китайцем.
— Предупредить ли мне моих друзей? К чему! Они будут настаивать, чтобы я уехал, но я этого ни за что не сделаю!
Облокотившись на парапет и устремив взор на багровый горизонт, он раздумывал о мрачной тайне, набросившей тень на их настоящее и будущее, и страстно желал проникнуть в неизвестное. Он принадлежал к той мужественной расе, которую опасность привлекает.
Неожиданно подхваченный ураганом, которому невозможно было противостоять, он испытывал острое желание ускорить события и, подобно капитану погибающего корабля, напрягал все свои усилия для борьбы, совершенно безнадежной уже с самого начала.