Рынин посмотрел на часы, стоявшие на сейфе, и холодно сказал:
- Вы, полковник, оказывается, всего лишь мелкий гестаповец застенка.
- Молчите, Рынин! - стукнул Реттгер кулаком по столу. - Не доводите меня до крайности!.. Обеспечьте немедленное освобождение подлодки!.. Иначе я применю к вам крайние меры!
- Я вам однажды уже объяснил,- невозмутимо продолжал Рынин, - с угрозами ко мне нет подхода…
Красное лицо. Реттгера повернулось к Борщенко.
- Ты сможешь на него воздействовать?.. Переведи, Хефтлигер!
- Разрешите мне, господин полковник, переговорить с Рыниным наедине, - сказал Борщенко. - После разговора со мной он станет перед вами шелковым!
Все еще не остывший от ярости полковник подозрительно посмотрел на Борщенко и неуверенно повернулся к Хенке. Тот пожал плечами.
- Вы ничего не потеряете, господин штандартенфюрер. Бугров очень решительный субъект. В этом я сегодня убедился.
- Ладно, Бугров. Сейчас ты поговоришь с Рыниным здесь. И помни, - за обман мы не пощадим и тебя!..
Резко зазвонил телефон. Реттгер снял трубку и стал слушать.
- Что-что?.. Как это случилось?.. Так… После окончания работы расстрелять каждого десятого русского!.. Проследите за этим лично и об исполнении доложите мне!..
Реттгер бросил трубку на рычаг, злобно посмотрел на Рынина, затем на Борщенко и нажал звонок. Немедленно вошел дежурный эсэсовец. Реттгер приказал:
- До моего возвращения надеть на Рынина наручники! Держать здесь, в карцере. А ты, Кребс, будь около!
В кабинет торопливо вошел майор Клюгхейтер. Он быстро приблизился к Реттгеру и что-то ему шепнул.
- Уже знаю! - раздраженно ответил Реттгер. - Еду сейчас в госпиталь. Вернусь через час.
И Реттгер вышел, сопровождаемый Хенке. Проклиная русских и Рейнера, он поехал в госпиталь. Не беспокойство за жизнь капитана понудило Реттгера лично посетить пострадавшего. Его беспокоил приказ о предстоящем выходе лодки в море. Если бы капитан Рейнер в другое время отправился в более далекое «плавание» - в самый ад! - Реттгер не моргнул бы и глазом. Но сейчас, когда каждый час надо быть готовым к отплытию, было о чем задуматься! А тут еще заклинился Щит в гроте…
Клюгхейтер, задержавшись в кабинете Реттгера, повернулся к Борщенко.
- Бугров, следуй за мной! - приказал он по-русски.
Борщенко глянул на Рынина и медленно пошел позади майора.
У крыльца стояла машина. Мотор ее работал. Указав Борщенко на заднее сиденье, где никого не было, Клюгхейтер сел рядом с шофером, и машина тронулась.
Расстояние до тодтовской канцелярии майора было небольшое, и через несколько минут Борщенко уже входил в знакомый кабинет.