Дебре повернулся к нему и, кивнув головой, сказал:
— Да, трижды проклятый немец.
— Не пора ли нам оставить это негостеприимное место? Здешний запах раздражает меня, — продолжал Томас — Кроме того, мы не можем заставлять ждать женщину. А мне хотелось бы еще заехать на вокзал.
— Что вам еще надо? — спросил Сименон.
— Там ночью работает цветочный магазин, и я хочу купить для мадам орхидеи.
Жозефина Беккер показалась Томасу прекраснее, чем раньше. Она приняла его в своих апартаментах в гостинице «Принц Орлеанский», расположенной на главной улице Марселя. Черно-синие волосы были уложены на ее голове короной, в ушах висели огромные белые серьги. Темная кожа блестела, как бархат. Целуя мадам руку, Томас обратил внимание на большое бриллиантовое кольцо в форме розы. Поблагодарив за орхидеи, она предложила Томасу сесть к столу и обратилась к Дебре:
— Открой, пожалуйста, шампанское.
Они были втроем. Дебре отослал Сименона с каким-то поручением. Томас с интересом осмотрелся. В салоне висело огромное зеркало и стоял рояль, заваленный нотами. На стене была афиша:
«ОПЕРНЫЙ ТЕАТР МАРСЕЛЯ.
ЖОЗЕФИНА БЕККЕР В „КРЕОЛАХ“,
ТРЕХАКТОВОЙ ОПЕРЕ ЖАКА ОФФЕНБАХА.
ПРЕМЬЕРА 24 ДЕКАБРЯ 1940 ГОДА»
Полковник Дебре наполнил хрустальные бокалы.
— Предлагаю тост за женщину, которой вы обязаны своей жизнью, герр Ливен.
Томас склонился в низком поклоне перед актрисой:
— Я всегда чувствовал, что вы, мадам, понимаете мой образ мышления и действий. Вы женщина и, следовательно, ненавидите насилие, войну, кровопролитие и убийство еще в большей степени, чем я.
— Конечно, — ответила она, — но я люблю свою страну, а вы принесли ей большой ущерб, уничтожив списки агентуры.
— Мадам, разве бы я не причинил больший ущерб Франции, передав списки немцам? — спросил Томас.
На это ответил Дебре:
— Конечно, это так. Давайте об этом не будем говорить. Кроме того, вы, Ливен, очень помогли мне, организовав бегство из Мадрида. Вы по своему поведению пограничная натура. Но, клянусь вам, если вы еще раз позволите с нами подобную выходку, с мола вы не вернетесь, как бы Жозефина ни разделяла ваши взгляды.
— Послушайте, Дебре, я вас очень уважаю. И очень люблю Францию, но я клянусь, если вы опять принудите меня работать на вас, я снова обведу вас вокруг пальца, так как я не хочу вредить никакой стране, включая и Германию.
— А гестапо? — тихо спросила Жозефина.
— Не понял.
— Относятся ли ваши убеждения и к гестапо?
— Нет, мадам, помешать этой организации доставит мне высшее удовольствие.
Полковник Дебре поднял руки, привлекая внимание.
— Вы, наверное, знаете, что сейчас с помощью англичан на оккупированной и незанятой части Франции создается новая разведывательная служба движения Сопротивления.