— Ты. Эротоман ушастый! — обозлилась я. — Вот не стыдно?
— Я же извинился, — в глазах Лиана танцевали миллионы маленьких дьяволят. — Мир?
Он скорчил такую умильную физиономию, что я рассмеялась и махнула рукой:
— Мир. Но чтоб больше без этих твоих эльфийских штучек, ясно?
Оставшееся до деревни время пути Лиан, по моей просьбе, рассказывал мне о тёмных эльфах. Их земли находились севернее Тёмных королевств, и формально не входили ни в состав Светлых земель, ни в состав Тёмных. Этакий островок независимости, вклинившийся с севера между двумя извечными соперниками. Эльфийское государство возглавлял совет из 15 императоров, глав Правящих домов. Каждый император отвечал за своё направление: кто-то за экономику, кто-то — за внешнеполитические связи, кто-то — за налоги и внутреннюю экономику. Менее знатные Дома в эльфийском правительстве были представлены чиновниками самого различного ранга: от министров до мелких начальников самых различных ведомств. Учитывая имеющийся выход к морю, тёмные эльфы от бедности не страдали.
— И как вас в состоянии перманентной войны ещё никто не захватил под шумок? — спросила я у разговорившегося спутника, про себя похихикав над количеством правителей. Интересно, сколько тогда на светлых землях владык? Тридцать? Пятьдесят? — Ваши земли лакомый кусочек, разве нет?
Лиан посмотрел на меня с весёлым изумлением.
— Во-первых, мы — лучшие воины, умеющие обращаться с любым оружием, — наставительно произнёс он. — Лук, меч, сюрикен, копьё… Для нас любое оружие — продолжение руки. Любой правитель почтёт за честь иметь тёмного эльфа в телохранителях, ведь один наш воин стоит сотни. И если уж представитель моего клана принёс клятву верности, то лишь смерть освободит его от служения раньше срока. Во-вторых, мы невосприимчивы к ненаправленной магии. Кстати, поэтому твои амулетики на меня не подействовали. В-третьих, предпочитаем жить в мире с соседями. И в-четвёртых, нас защищает Великий лес: любая армия, которая ступит на наши земли, будет уничтожена.
— В общем, кто с мечом к вам придёт, сам по морде и получит, — подытожила я.
— Суть верна, — кивнул мужчина. — Но мы не проливаем кровь напрасно: если боя можно избежать, его лучше избежать. Самая лучшая битва та, которой не было. Зачем заливать землю кровью? Потом на ней растут погребальные цветы, убивающие своим ароматом. Сквозь боль и страдание, сквозь слёзы и кровь тянутся они к солнцу, и лишь через три года исчезают. Как Первородному, чтящему природу и священный лес, мне больно видеть такое. Кровь не должна проливаться напрасно.