– Да что ты?! Где же?
– В сумке. В собственной сумке, представь себе.
– Значит, она его уронила в сумку? – уже договорив свое предположение, Айше поняла, что этого никак не могло быть. Перед глазами совершенно ясно возникла картинка: толстая, увешанная драгоценностями Джан сидит в своем кресле, рядом с ней – дочь, с другой стороны – Филиз, и никакой сумки поблизости не наблюдается.
Правда, услужливая писательская фантазия тут же выдала вполне приемлемую версию:
– Когда мы переходили в зимний сад, она наверняка лазила в сумку за какой-нибудь косметикой, а браслет мог расстегнуться и упасть туда. Она же обнаружила пропажу в зимнем саду.
Сказав это, Айше сделала вид, что заторопилась на кухню.
«Она обнаружила пропажу в зимнем саду»! Зато кое-кто обнаружил ее гораздо раньше. Вездесущая Семра, наговорившая Кемалю две кассеты.
Ладно, потом обдумаем. Все равно Софии (и никому из них!) нельзя выдавать свою излишнюю осведомленность, иначе все дамы об этом рано или поздно прознают, и у мужа будут неприятности.
– … не могло! – услышала она, вернувшись с чашкой кофе для гостьи, – Семра сказала Селин, Селин сказала Элиф, а Элиф мне, что браслет пропал еще в гостиной. А сумка Джан стояла в прихожей. Семра сказала, что браслет взяла Филиз, представляешь?!
«Семра сказала Селин, Селин сказала Элиф, Элиф сказала Софии…» И так до бесконечности, как в какой-нибудь давно забытой детской считалке. А чего еще следовало ожидать? Беспроволочный телеграф.
Этих женщин надо было запереть в одиночных камерах, а потом уже вести следствие. К счастью, Кемаль это прекрасно понимал, потому и поспешил обойти их всех в самое короткое время. Хотя что для них – короткое время? Первая же после беседы с сыщиком имела возможность броситься к телефону и обзвонить остальных.
Сообщить о смерти Лили. Предупредить о предстоящем визите полицейского. Поделиться впечатлениями. Догадками. Подозрениями.
Таким дамам бесполезно говорить о необходимости соблюдать какие-то тайны. Интересы следствия для них ничто, а собственный интерес и желание выглядеть самой информированной и посвященной – вещи весьма важные.
«Бедная Лили… как?!. Ты еще не знаешь?! А у меня уже была полиция!» – ради этих слов они запросто забудут любые предупреждения и данные обещания. Просто потому, что в их мире «уже» весит куда больше, чем «еще не». Никому не говорить? А я и не говорила никому, кроме… но вы же все равно к ним пойдете, значит, с ними можно. А уж если предупредить, что с ними-то как раз и нежелательно, – кнопки телефона будут нажаты, едва за полицейским закроется дверь.