– Это тебе так кажется, что успеешь, – улыбнулась Эминэ. – Дети так быстро растут и вырастают. Я тоже думала: не скоро, не скоро; не успела оглянуться – Мурат в университете и девушек домой приводит. Мы с мужем в прошлую субботу были в ресторане в военном городке, он с нами идти отказался: мол, заниматься надо, зачет скоро, а я потом у него в комнате убиралась, смотрю – женские часики.
– Да, с ними со взрослыми еще больше забот, чем с маленькими, – ни на кого не глядя и, видимо, думая о своем, вздохнула Филиз.
– Нет, без детей плохо. Я так рада, что взяла Айшенур! Я прямо помолодела. Неужели тебе, Лили, никогда не хотелось ребенка? – довольно бестактно спросила Селин.
– Селин, если бы она хотела, она бы его завела, не задавай глупых вопросов, – сказала Семра. Она произнесла это с какой-то непонятной усмешкой, и все невольно посмотрели на нее, ожидая продолжения, но она ничего не добавила.
Айше с неудовольствием подумала, что сейчас они доберутся до нее.
В разговоре о золовках ей удалось не участвовать, она пила чай, ела пирожки и изо всех сил делала вид, что пропускает все их реплики мимо ушей. Элиф тоже сделала вид, что ее это не касается, и Айше была этому рада. Иначе пришлось бы доказывать, как они с Элиф души друг в друге не чают, и это звучало бы глупо и фальшиво. Но от разговора о детях ей, скорее всего, не отвертеться. А как же: возраст подходящий, замужем сравнительно недавно, но все-таки не месяц-другой, и скоро ей поздно будет думать о первом ребенке, еще года три-четыре, а потом… Под сорок, у всех в этом возрасте взрослые дети, а она ходит с колясочкой? С другой стороны, без детей, конечно, семья – не совсем семья. Но меньше всего ей хотелось обсуждать это с посторонними женщинами, которых она видит в первый и, возможно, в последний раз в жизни. Она пока не говорила об этом даже с мужем и с самой собой и была совершенно не готова к публичному обсуждению того, о чем старательно избегала думать. Она стала мысленно подбирать слова для достойного и нейтрального ответа на чьи-нибудь прорывающиеся в душу вопросы, отвлеклась и упустила момент, когда разговор снова перестал быть общим: он таинственным образом развалился на части, и, что самое удивительное, ни в одном углу не обсуждалась проблема деторождения. Филиз, София и Эминэ обсуждали безработицу и сложность трудоустройства взрослых сыновей; Гюзель о чем-то тихо говорила с Илайдой; Лили, Джан и Элиф увлеченно обсуждали неизвестный Айше сериал, а Дилара с Селин и Семрой какую-то общую знакомую по имени Мери.