То, что электричество обычно ломают механики, из самых лучших побуждений колдуя над схемой энергосбережения, оставим за скобками. Они сломали, они и починят. А если робот сломает – чего он делать будет? Маму звать? Так у него даже мамы нет.
Поэтому на буксире – живой экипаж с чётко прописанными функциональными обязанностями. Например, капитан Безумов, согласно протоколу, отвечает за всё. Главный механик Михал Иваныч Калинин, старый, опытный, седой и скупой на слова, отвечает за всё по ходовой части. Второй механик Вовик Малашенко, маленький, круглолицый, неприлично для космонавта пузатенький и всегда жизнерадостный, делает то, за что Михал Иваныч отвечает. Капитан нудит, главмех молчит, второй смеётся – эти два космических волка на него глядят и тоже криво ухмыляются, отличная совместимость экипажа.
«Грузовая часть» буксира – оператор зацепа и оператор манёвра. Они ювелирно цепляют пакеты и ювелирным же образом втыкают их куда надо. На погрузке-разгрузке пилот говорит оператору манёвра: «Отдал!», а тот отвечает: «Взял!» – берёт управление и временно становится тут самым главным и самым значимым, ну, после капитана, разумеется. Рабочее место операторов в задней части рубки, там стоит «пузырь», это такой сферический монитор, в центре которого подвешены их кресла. На сто пятом буксире кресла занимают братья Амбаловы, два весёлых абрека без страха и упрёка, надёжные парни, им совершенно неинтересно хватать звёзды с неба, лишь бы резаться в нарды и зашибать деньгу. Они близнецы, только Русик стрижётся под машинку и носит шкиперскую бородку, а Бесик чисто выбрит, зато с лохмами до плеч – иначе братья сами друг друга путают; говорят, однажды выпили лишнего и разошлись по бабам, а наутро встретились и час не могли разобраться, кто из них кто, напугались основательно.
В такой колоритный экипаж психологи должны были воткнуть хотя бы одного нормального по умолчанию человека, и этот человек на буксире есть, он второй пилот, или просто «пилот», для краткости, Джордж Майкл Эвери. Он высок, могуч, светловолос, лицом приятен, очень нравится девушкам и зрелым дамам, у него постоянно что-то где-то болит и от всего, чего ни съест, лёгкая изжога как минимум, а бывает и запор. Передвигается Эвери немного скованно, ногу ставит на всю стопу. При ходьбе едва заметно поскрипывает. Ничего у него там скрипеть не может, все суставы на тефлоне, просто Эвери нарочно издает такой звук через внешний динамик, говорит, его это забавляет и вызывает сострадание у окружающих. Эвери любит, когда его жалеют, особенно девушки и зрелые дамы. Он был пилотом на крейсере, и у них там стряслось лётное происшествие вдребезги и в клочья, а какое именно, нельзя рассказывать ещё двадцать пять лет – военная тайна. Короче говоря, Эвери теперь в общем и целом киборг. Военный флот ему закрыт, для грузопассажирского «длинного плеча» он, бедняга, тоже негоден – раз в месяц должен прилечь на диагностику в земной клинике, – а вот мотаться на буксире самое милое дело. Корабль он водит без рук, связываясь напрямую с ходовым процессором. Сидит неподвижно – и вовсю рулит, и всё, что ему надо, видит прямо внутри головы. Параллельно с вождением буксира он там, внутри головы, ещё кино себе крутит, музыку сочиняет, рисует очень милые графические новеллы и пишет сценарий к очередному сезону эпической видеодрамы про киборгов, которые никак не поженятся.