Они подошли к бистро. Из-за низкого потолка там было более темно, чем в других, и поэтому над стойкой уже горела лампа.
Женщина в том же платье, что утром, обслуживала двух посетителей, по виду служащих; она не вздрогнула, узнав Мегрэ и его спутника.
— Что будете пить? — спросила она.
— Белое.
За стойкой, в бачке из оцинкованного железа, стояло несколько незакупоренных бутылок этого вина. Очевидно, время от времени приходилось спускаться в погреб и наполнять их из бочки. Рядом со стойкой пол не был покрыт красными плитками, и виднелся люк, приблизительно метр на метр, который вел под землю.
Мегрэ и Лапуэнт не стали садиться. По замечаниям, которыми обменивались люди, стоявшие рядом с ними, они поняли, что это не служащие, а санитары, идущие на ночное дежурство в больницу Св. Людовика на той стороне канала. Один из них спросил у хозяйки тоном завсегдатая:
— Когда вернется Омер?
— Вы же знаете, он мне никогда об этом не говорит.
Ответила она без замешательства, тем же безразличным тоном, каким утром говорила с Мегрэ. Рыжий кот все так же сидел около печки, от которой, казалось, и не отходил.
— Да, придется теперь полиции поискать голову! — сказал тот, кто задал вопрос.
Говоря это, он наблюдал за Мегрэ и его спутником. Может быть, он видел их утром у канала?
— Ее ведь не нашли, а? — продолжал он, обращаясь прямо к Мегрэ.
— Пока нет.
— Вы надеетесь, что ее найдут?
Молчавший санитар не выдержал и спросил:
— Вы не комиссар Мегрэ?
— Он самый.
— Я так и думал. Я часто видел ваш портрет в газетах.
Женщина по-прежнему хранила спокойствие и, казалось, не слышала.
— Чудно, что на сей раз на куски разделали мужчину! Идем, Жюльен? Сколько с меня, мадам Калас?
Они вышли, слегка поклонившись Мегрэ и Лапуэнту.
— У вас много клиентов среди больничного персонала?
— Есть кое-кто.
— Ваш муж уехал в воскресенье вечером?
Она посмотрела на него ничего не выражающими глазами и спросила все тем же равнодушным голосом:
— Почему в воскресенье?
— Не знаю. Я, кажется, так слышал…
— Он уехал в пятницу после обеда.
— В баре было много народу, когда он уходил из дому?
Женщина, по-видимому, размышляла. Она выглядела до такой степени отсутствующей или безразличной к тому, что говорилось вокруг, что была похожа на лунатичку.
— После обеда никогда не бывает много народу.
— Вы никого не припомните?
— Нет… Не знаю. Не обратила внимания.
— Он взял с собой вещи?
— Конечно.
— Много?
— Свой чемодан.
— Как он был одет?
— Кажется, на нем был серый костюм.
— Вы знаете, где он сейчас?
— Нет.
— Вам известно, куда он поехал?
— Я знаю, что он должен был ехать поездом до Пуатье, а оттуда автобусом то ли в Сент-Обен, то ли в другую деревню.