Модуляция 16
Йозеф Гайдн (1732−1809)
Тот, кто думает, что хорошо знает музыку Гайдна, будет немедленно наказан за самоуверенность.
Если кто-то скажет, что музыка Гайдна остроумна (и будет прав, ибо по количеству юмора в музыке с Гайдном может сравниться только один композитор – Прокофьев), он немедленно услышит у Гайдна музыку, свидетельствующую о том, что Гайдн – один из самых драматических композиторов в истории музыки (и это правда, ибо драматизм Гайдна можно сравнить только с бетховенским).
Если кто-то на мгновение представит себе Гайдна в парике, то будет наказан – он услышит настолько современную музыку, что с трудом поверит в то, что это – Гайдн.
Попробуйте сказать себе, что Гайдн – венский классик, что его музыка воспитана эпохой Просвещения, где главное – Разум. И Гайдн тотчас же разразится таким романтизмом, такой цыганщиной, в нем зазвучит столь широкая славянская душа, что Чайковский решит, что музыку сочинил Дворжак, а Дворжак ни на секунду не усомнится, что музыка принадлежит Чайковскому.
Скажите себе раз и навсегда, что Гайдн – прежде всего симфонист (и это будет правдой – 104 симфонии!).
Сказали?
А Гайдн вдруг потрясет вас ораторией «Семь слов Спасителя на кресте».
ТАКОЙ ХОРОВОЙ МУЗЫКОЙ, что в этот момент у вас появятся сомнения: правда ли, что Бах достиг абсолютных вершин в этом жанре и дальше двигаться невозможно?
Но как только вы согласитесь с тем, что оратория Гайдна – гениальная церковная музыка, то это значит, что пора слушать его ораторию «Времена года», где главный герой – крестьянин Симон. Замечательный крестьянин!
А вся музыка наполнена таким земным светом, нет ни тени религиозности.
А 24 оперы не хотите?
А 83 струнных квартета?
А 52 фортепианных сонаты?
А концерты для скрипки, для виолончели, для фортепиано с оркестром? И все это за каких-то несчастных 500 лет жизни!
Я пошутил. Меньше чем 500. Семьдесят семь.
Кажется, легче поверить в то, что Гайдн прожил 500 лет, чем в то, что он столько сочинил в период с 1752 по 1809 годы.
Но лучше всех сказал о Гайдне его младший современник В.А. Моцарт: «Никто не в состоянии делать все: балагурить и потрясать, вызывать смех и глубоко трогать, и все одинаково хорошо, как это умеет Гайдн».