Погружение в музыку, или Тайны гениев-2 (Казиник) - страница 17

На первую страницу
Вечно должен биться, виться обезумевший смычок,
И под солнцем, и под вьюгой, под белеющим буруном,
И когда пылает запад, и когда горит восток.
Ты устанешь и замедлишь, и на миг прервется пенье,
И уж ты не сможешь крикнуть, шевельнуться и вздохнуть, —
Тотчас бешеные волки в кровожадном исступленье
В горло вцепятся зубами, встанут лапами на грудь.
Ты поймешь тогда, как злобно насмеялось все, что пело,
В очи глянет запоздалый, но властительный испуг.
И тоскливый смертный холод обовьет, как тканью, тело,
И невеста зарыдает, и задумается друг.

Мальчик, дальше! Здесь не встретишь ни веселья, ни сокровищ!

Но я вижу – ты смеешься, эти взоры – два луча.

На, владей волшебной скрипкой, посмотри в глаза чудовищ

И погибни славной смертью, страшной смертью скрипача!

Я предложил вам, друзья, один из замечательнейших стихов русской поэзии – стихотворение Гумилева (модуляция 3Б) «Волшебная скрипка».

Но вы, наверное, удивлены?

Только что говорили об Орфее и Эвридике, о богинях судьбы, о судьбе самого Бетховена.

И вдруг я предлагаю стих (как часто в шутку говорят) «из другой оперы».

Стих не о пианисте, а о скрипаче. О каких-то волках, чудовищах. О «страшной смерти скрипача». При чем же здесь музыка Бетховена?

Я знаю, что наиболее творческие из читателей быстро поймут, в чем дело.



Если бы я привел в пример какой-нибудь из стихов об Орфее или о страдающем и борющемся с жестокой судьбой Бетховене, то совершил бы непоправимую ошибку: я превратил бы музыку в иллюстрацию стиха. Или, наоборот, стих стал бы разъяснять музыку.

В этом случае и стих, и музыка предельно упростились бы в нашем восприятии. А следовательно, навсегда погибли бы для нас с вами.

Но я показал стихотворение, которое не разъясняет и не иллюстрирует музыку, а находится НА ТОЙ ЖЕ ВОЛНЕ, что и музыка Бетховена.


Ведь восприятие музыки – это не количество информации о ней, а качество нашего с вами

эмоционального (чувство),

пластического (объем и движение линий)

и духовного (энергия)

контакта с ней.


А теперь – самое время вернуться к стихотворению Пастернака, удивиться, что оно находится на одной волне со стихотворением Гумилева, Мандельштама, и, обретя это чудо русской поэзии, еще раз послушать вторую часть Четвертого фортепианного концерта немецкого композитора Людвига ван Бетховена.


Задание после второй встречи:

Написать стих или прозу, энергия которых находится на той же волне, что и стихи Пастернака, Гумилева, Мандельштама и музыка Бетховена.

Встреча третья

Пунктиры

Когда-то в детстве я сочинил стихотворение, которое состояло только из четырех строчек.

Следующая страница