Именно попытками убежать от этого ужаса является вся моя книга.
И в этой словесной беде виновата не только убогость нашей речи, но чаще всего еще и неспособность мысли проникать за грани словесной шелухи и открывать образы иного уровня.
Которые действительно помогут нам найти хоть сколько-нибудь глубинные характеристики именно Моцарта (а не Штрауса).
У нас есть примеры подобного творчества.
Например, в стихотворении «И.С. Бах» О. Мандельштам пишет про главный музыкальный инструмент Баха, орган, так: «ОРГАНА МНОГОСЛОЖНЫЙ КРИК».
И для того чтобы объяснить, как много всего скрывается за понятием «многосложный крик», мне нужно, во-первых, написать хотя бы краткую историю органа.
Затем о принципах образования звука у органа.
Затем о том, что именно Бах сотворил с органом в своей музыке.
А можно и не делать всего этого.
Но и тогда, не имея всех тех знаний об органе, вы почувствуете особенность органной музыки Баха.
Ибо «многосложный крик» – это что-то, что УЖЕ говорит об исключительности именно баховской органной музыки.
О Бетховене говорят: ТИТАН, ГИГАНТ, МОГУЧИЕ ТВОРЕНИЯ.
Но ведь то же самое можно сказать о творчестве гениального художника и скульптора Микеланджело. Он тоже ГИГАНТ и ТИТАН.
А Бах?
Не ТИТАН? Не ГИГАНТ?
Еще какой!!!
А поэт Борис Пастернак в одном из своих стихов вдруг написал о Бетховене:
Так движет иногда полы
Сосед, донесшись из-под бревен,
И вдруг: сонаты кандалы
Повлек по площади Бетховен.
Что? Непонятно?
А прочитав дальнейшие рассуждения, будете смеяться, насколько это простой образ.
Что там за сосед, который «доносится из-под бревен»?
Да ведь это – пьяница, судьба которого – пьянствовать, спать где придется. Такая у него, у пьяницы, жизнь. И победить свою страсть он не в состоянии.
Ему холодно, вот он и «движет полы», пытаясь согреться. Ибо стих в первой же строке говорит об утре. («Какой речистою зарей / В проталинах пылает камень».)
А Бетховен, скованный кандалами глухоты, побеждает свою судьбу-глухоту в каждом своем произведении!
«Я схвачу судьбу за глотку!» – известнейшая мысль из письма Бетховена. И у Пастернака родился образ Бетховена – беглого каторжника, который тащит по площади «кандалы своей сонаты».
То есть каждое музыкальное произведение, созданное Бетховеном, – это побег с каторги.
Это побег от неумолимой судьбы.
Итак, свободный пьяница-сосед – раб.
Бетховен же, лишенный судьбой слуха, – свободен.
Давайте попробуем найти слова, которые не будут иметь никакого отношения к действительно изящной и прелестной музыке Штрауса и которые помогут нам проникнуть в глубины музыки МОЦАРТА (и только Моцарта!).