Модуляция 10
Морис Равель (1875−1937)
Того, кто хоть раз в жизни услышал «Болеро» или «Вальс» Равеля, никогда больше не надо уговаривать слушать его музыку. Учебники часто относят Равеля к импрессионистам. Так просто легче его преподать (см. модуляцию 9). Но Равель – явление настолько не умещающееся в рамки стиля, что его с полным правом можно объявить классицистом, так же как и романтиком, импрессионистом и даже модернистом.
Равель – единственный композитор, музыку которого можно стилистически отнести как к XIX, так и к XX веку.
Слушать разную музыку Равеля – словно процесс дегустации самых изысканных вин.
Это одновременно удовольствие для тонкого ценителя и сильная эмоция для начинающего.
Его «Благородные и сентиментальные вальсы» – как стихи самой высокой пробы.
Его опера «Испанский час» передает музыку французской речи. Справедливости ради стоит сказать, что в идее передать музыкой речь Равель не оригинален.
Идея принадлежит русскому композитору Даргомыжскому. Правда, во времена Даргомыжского музыка была еще не готова к подобным экспериментам.
А для того, чтобы взять на себя полный груз первооткрывателя, Даргомыжскому не хватило гениальности. (А вообще Даргомыжский – блестящий композитор! Завидую всем тем, кому еще только предстоит услышать два его романса: «Червяк» и «Титулярный советник»!)
Но для совершения революции в музыке понадобился гений Мусоргского и его оперный эксперимент с «Женитьбой» (по Н.В. Гоголю). Эксперимент настолько дерзкий, что даже в наших книгах о Мусоргском, вышедших еще сравнительно недавно, написано, что композитору не удалось реализовать свою идею (!).
Кумирами Равеля были… русские композиторы – Римский-Корсаков, Бородин.
Но величайшим объектом безграничной любви стал для Равеля Мусоргский.
Может быть, никто как Равель в то время не понял невероятную гениальность Мусоргского.
Отсюда – оркестровка «Картинок с выставки», где через феноменальный оркестр Равеля раскрываются многие грани мышления Мусоргского. Мне иногда кажется, что если бы Мусоргский жил во времена Равеля, то его оркестровка не могла быть иной, чем равелевская.
А Морис Равель – один из нескольких абсолютных гениев оркестровой мысли в истории музыки.
И еще одна особенность творчества Равеля.
Прежде чем я буду о ней говорить – посмотрите на фото композитора во вклейке. Перед вами – человек со своеобразной внешностью. Его отец – француз, а мать испанка, имеющая испанские и баскские корни. Необычность мышления Равеля именно в том, что он усвоил дух Франции с его тонкой интеллектуальностью, остроумием.