Несмотря на протесты Качинского, который хотел продолжать дуэль на расстоянии, Зауер и Готлиб решили отступить.
— Помните, что на вас лежит ответственность за миллионы людей. Что, если Штирнер убьет вас или, скажем, лишит разума?
— Ну что ж, едем… — со вздохом согласился Качинский.
— Да, Штирнер — опасный противник, — продолжал Качинский, лежа в автомобиле. — Он обладает более мощным орудием. И сила его передачи так велика потому, что он, очевидно, пользуется направленной волной. Попробуем и мы действовать направленными волнами!..
— Вы лучше скажите: как вы теперь будете жить без чувства равновесия?
— Может быть, мне удастся найти его! — ответил Качинский.
Готлиб с сомнением покачал головой.
Качинский выглядел совершенно беспомощным. Он не мог даже протянуть руки, она тотчас падала в сторону как плеть, хотя все члены его тела были совершенно невредимы.
— Посмотрите, Зауер, нет ли какой-нибудь записи на ленте аппарата.
Зауер посмотрел. Лента была испещрена кривыми линиями.
— Здесь что-то начерчено, но я ничего не понимаю…
— Я скоро сделаю прибор, который будет переводить эти знаки на буквы. — Качинский сделал безуспешную попытку протянуть из-под сетки руку. — Поднесите к моим глазам ленту, Зауер! Так… гм… он хочет напугать меня!.. Вот какую мысль он излучил: «Вы проиграли сражение, так как потеряли свой единственный шанс: застать меня врасплох. Штирнер». Посмотрим, кто победит! — крикнул Качинский, в волнении поднял голову, которая тотчас же упала назад. — О, дьявол! Но вы не запугаете меня этим, Штирнер!
Подъехали к больнице. Качинского перенесли на руках. Стены комнаты завесили металлическими сетками.
Врачи ничего не могли понять в болезни Качинского, и ему пришлось с улыбкой объяснить им.
— К сожалению, медицина бессильна помочь вам, — сказал старший врач, разводя руками.
— Я знал это, — ответил Качинский. — Придется создавать новую медицину или прибегнуть к гомеопатии.
Врач недовольно тряхнул головой:
— Гомеопатия — шарлатанство.
— Не всегда, — улыбаясь, ответил Качинский. — Принцип гомеопатии — лечить подобное подобным. Вот в каком смысле я говорю о гомеопатии.
Зауер первый понял мысль Качинского:
— Вы хотите применить для лечения ваш мыслепередающий аппарат?
— Ну конечно. Я передам моей «машине-мозгу» мысль, что мои мозговые центры, ведающие чувством равновесия, должны восстановить свою деятельность, потом сам восприму это излучение, усилив его. Так как Штирнер действовал на расстоянии, а я буду подвергать себя контрвоздействию возле самого источника излучения, то думаю, что мне удастся вернуть потерянное чувство равновесия… Сделаем опыт!