— За Австралию! — она явно приободрилась и повеселела.
Люба, поднеся бутылку к губам, тихо произнесла, взглянув на Валентина:
— За Австралию!
Выпив бутылку, они громко, заглушая стук колес, спели «Многая лета» в честь своего избавителя Збигнева.
— А далеко до австрийской границы? — спросила Люба.
— Часов десять. Долго еще — можешь поспать, — Збигнев улегся на картонные ящики и положил голову на свернутый пиджак.
Люба скользнула к дверям — туда, где устроился Валентин. Он пододвинулся, давая ей место, и они лежали теперь щека к щеке.
Магда, сидя одна в углу, видела их сплетенные в тела и погрузилась в свои невеселые мысли. Теперь она понимала, почему дочь так ни разу не вышла с него вместе на промысел.
— Ты не жалеешь? — шепнул Валентин.
— Нет, — просто ответила Люба.
— И не боишься?
Люба протянула руку и погладила его лицо.
— Я люблю тебя.
Никогда прежде она не произносила этих слов — только слышала, как в фильмах холеные женщины в прозрачных рубашках говорили их, обращаясь к элегантным мужчинам, не спеша потягивавшим коньяк. А она лежала на твердом полу товарного вагона, подрагивающем на стыках рельсов, среди ящиков с ветчиной. Вагон мотало из стороны в сторону, губы Валентина касались ее лба, бровей, век, носа… Но вот они нашли ее губы, и этот поцелуй был слаще, чем в любом кино.
* * *
Они проснулись от скрежета и лязга колес. Состав замедлял ход. В щели вагона проникал солнечный свет. Все вскочили.
— Тихо! — предупредил Збиг, когда снаружи раздались голоса. — Австро-венгерская граница.
Валентин приник ухом к двери, пытаясь разобрать слова.
— По-каковски говорят? — шепнул Збиг. — По-венгерски?
Валентин пожал плечами.
— По-немецки?
— Не разберу.
Поезд тронулся, и они вздохнули с облегчением. Збиг взглянул на часы.
— Еще два часа — и Вена.
— И что же мы будем делать? — спросила Люба.
— Откроем дверь и попросим политического убежища.
— А дадут?
— Дадут, они добрые. Поместят нас в лагерь для беженцев.
* * *
Прошло еще шесть часов. За стенами вагона по-прежнему было светло. Поезд, казалось, все набирал и набирал скорость. Когда же он остановится? Когда будет Вена? Куда они едут? Все посматривали на Збига, а он — на часы.
— Збиг, где мы? — не выдержала наконец Люба.
— Не знаю. Мы давно уже должны были прибыть в Вену. Может, поезд опаздывает? — Збиг впервые выглядел растерянным.
— Может, мы не в ту сторону едем? — поддела его Люба.
— Ну, тогда кричите хором «Здравствуй, Москва!», — пошутил Валентин.
— Перестань ты! — мрачно отозвался Збиг.
— Вы злитесь оттого, что есть хотите, — вмешалась Магда, стремясь разрядить обстановку. — Давайте-ка лучше вскроем еще баночку!