– Ты думаешь, это возможно? – спросила она, потянувшись, чтобы прикоснуться к его щеке.
– Я думаю, что с тобой возможно всё.
– А как же те мужчины, которых я целовала?
Она почувствовала, как он напрягся, и отдёрнула ладонь, но его рука накрыла её руку, останавливая.
– Поцелуи для твоего народа имеют другое значение, – сказал он спокойно.
– Да, это так.
– Ты объяснишь мне, что они значили для тебя? – спросил он.
– Поцелуи?
– Да.
– Ну, есть разные виды поцелуев, и они означают разные вещи, в зависимости от того, кто и кого целует.
– Все в губы?
– Нет. Ты можешь поцеловать кого-то в щёку или лоб. Некоторые мужчины даже целуют тыльную часть женской руки или ладони. Всё это означает разные вещи.
– Тыльную часть руки... – Нихил поднес её руку к губам. – Так?
– Я... Да, – сказала она, дыхание девушки перехватило от его нежной ласки.
– Что это значит? – спросил он, его глаза мягко светились.
– Это обычный жест вежливости или уважения между дипломатами, людьми в правительстве или королями.
– А поцелуй ладони? – спросил он, поворачивая её руку и даря ей ещё один мягкий поцелуй.
– Этот – более интимный, заботливый, его дарят только тем, кого любят или о ком заботятся.
– Ты дарила его раньше? – спросил он и постарался не расстраиваться, когда понял, что она дарила.
– Да, моему дедушке.
– Дедушке? – Нихил нахмурился, ненавидя то, что он не знает значение этого слова.
– Манно моего манно, – подсказала она, понимая, что не все слова переводятся на кализианский. – Он был болен... Умирал. Я сидела с ним рядом. Держала его за руку, – она перевернула их руки. – И сделала это, – склонив голову, Мак нежно поцеловала ладонь мужчины.
– Он полон любви, преданности. Даже успокаивает, – сказал Нихил приглушенным тоном.
– Да, потому что именно это я к нему чувствовала. Он вырастил меня после того, как мой манно умер, а мама бросила меня.
– Что сделала твоя мать? – Нихил понял, что очень мало знает о своей Маккензи. О, он знал, что случилось с ней, но не знал ничего о жизни Маккензи до похищения.
– Она сломалась после смерти моего манно и с трудом выносила существование. Мне было всего шесть, и она не могла справиться со случившимся и со мной.
– Когда она вернулась?
– Никогда. Были только я и дедушка, пока он не умер. Потом, осталась только я.
– Ты была вынуждена выживать самостоятельно? – это объясняло очень многое.
– Я думаю, ты мог бы сказать и так, но я не была выброшена на улицу. У меня до сих пор есть мои горы.
– Горы... Ты имеешь в виду...
– Горы, – подтвердила она. – Семья моего деда имела честь ухаживать за ними на протяжении веков.