— Пусти…
— Прыгай со мной, одну тебя не пущу.
Она замерла, кажется, заплакала, но прыгать передумала. Это не могло не радовать. Я расслабился. Буря миновала.
— Я даже умереть не могу…
— Я тебе дал выбор…
— Я ни за что не подвергну тебя опасности, — плача, ответила Элис, и я выдохнул.
— Идем-ка, попробуем открыть бутылку вина, с которой у тебя возникли проблемы, — я постарался придать своему голосу шуточный тон.
Впрочем, за эту ночь мы открыли не только эту бутылку, но еще и ту, что мирно ожидала нас за дверью. Кажется, Элис чуть протрезвела, когда мы сели за стол, и я откупорил первую бутылку. Первый бокал она выпила залпом, тут же закашлявшись. Я похлопал её по спине.
— Тише-тише, вино не убежит, и я все выпивать не собираюсь, — поумерил пыл подруги.
— Чтобы ты понимал… Такому красавцу наверняка не изменяла любимая девушка с лучшим другом!
В принципе, она была недалека от истины, только ей досталось хуже, ведь Дадарио далеко не был моим лучшим другом, да и изменял он ей, признаться, со всем, что движется. Но и Элис мне не изменяла, она же не связана со мной никакими обещаниями. Я стиснул зубы, но постарался улыбнуться.
— Куда уж мне до твоих душевных утрат! Только вот стоят такие никчемные люди твоих слез? Своими слезами ты омываешь их удовольствие.
Алисия зло зыркнула на меня, вновь выпивая заполненный наполовину бокал вина. Я же свой только пригубил, напиваться было чревато с таким состоянием Элис. Хотя очень хотелось.
— Удовольствие? О да, им сейчас невероятно хорошо! — из ее глаз вновь брызнули слезы, а я чуть ли не стукнул себя рукой по лбу.
Вот умудрился же сказать!
— К черту их! Еще и думаешь об этом! Что он тебе хорошего сделал, что ты так преданно полюбила его?
Ответ на последний вопрос мне бы очень хотелось услышать. Что есть в нем такого, чего нет во мне?
— Он? — уже самостоятельно наливая себе четвертый бокал, причем доверху, задумчиво переспросила подруга, — Он… Он мне цветы дарил!
— И я тебе дарил, — резонно заметил я, — и однокурсники тебе дарили, и много кто тебе дарил цветы. И всех так преданно полюбила, а потом из-за неразделенной любви собиралась выпрыгнуть из окна?
Она задумалась. Люблю это выражение лица. Она еще не определилась с решением, но уже точно знает ответ. Моя умная девочка.
— С окном я, конечно, погорячилась, — призналась она. Рациональность к ней возвращается по мере опьянения. — Да и с любовью тоже. Скорее, эта была влюбленность с наличием розовых очков с толстыми стеклами!
Я усмехнулся, и она тоже позволила себе улыбку, правда, она получилась какой-то пьяно-озорной. Какая же она красивая!