От сравнения меня покоробило, и во мне проснулись рвотные рефлексы, а руки непроизвольно сжались в кулаки. Вот уж с ней бы я, точно, своего Лешку никуда не отпустила! Но вот я задала себе вопрос: а с другой бы?..
Ответ собственного сердца мне совершенно не понравился.
— Бабушка, как вы тут с дедушкой? Чем занимаетесь? Я так по вас скучала!
Женщина улыбнулась, принявшись не спеша рассказывать о сельских занятиях. Потом мы переключились на светские новости, которые бабушка видела в совершенно ином и забавном свете. Лепка пельменей создавала домашнюю атмосферу, которую не заменишь никакими деньгами.
— А вот и мы! — мужчины зашли на кухню, — мы голодные и готовые приступить к дегустации вашей стряпни!
— Стряпни?! — воскликнула бабушка, уперев руки в бока, а потом повернулась ко мне, — вот, внученька, любовь — это только реклама, это только до свадьбы мы лучше всех готовим, а после свадьбы готовка сразу же становится стряпней!
Я рассмеялась, смотря, как дедушка пытается поцелуями задобрить бабушку, но та уже обиделась. Правда, обида у нее длилась обычно не больше десяти минут. Я повернулась к Леше, на щеке которого остался след от топлива. Я рассмеялась, встав и достав влажную салфетку, чтобы вытереть со щеки грязь.
— Ты хрюша, — заметила я, вытирая лицо Изумрудова.
— И я лучше пойду в душ, — перехватив мою руку и забирая грязную салфетку, ответил мужчина.
После чего развернулся и пошел на второй этаж, а я осталась стоять и глупо улыбаться от какой-то внутренней теплоты. Дедушка уже смог «выцеловать» прощение у бабушки, которая поставила варить пельмени, а своего мужа отправила умываться. Дедушка, весело подмигнув мне, направился в сторону душа на первом этаже.
— Чего улыбаешься? — спросила бабушка, следя за моей реакцией. — Сами такие же будете. Ох, сколько воды утекло с нашей молодости…
Я не стала уточнять, кто «сами», а просто ушла на второй этаж, чтобы переодеться в домашнюю одежду. До этого на мне были темные брюки и желтая кофточка с вырезами на животе. Сегодня я позволила себе вольность в гардеробе. Ужин прошел в теплой семейной обстановке.
«Ты дома? Во сколько мне за тобой заехать?» — вечером пришло сообщение от жениха, и я поморщилась, быстро набирая ответ.
«Прости, ничего не могу поделать. Бабушка с дедушкой поставили ультиматум, и я явилась перед отъездом к ним. Мне очень жаль. Люблю», — отправила я, буквально заставив себя написать последние слова.
«Продинамили! Продинамили!» — устроили радостные танцы в голове тараканчики, полностью удовлетворенные моим ответом.