– А что страшного в телепортере? – не отставал Костя. – Ну, для «черных археологов»? Какая тут опасность?
– А то, что они могут взять – да и засвинячить телепортером многотонную боеголовку по заданным координатам! – Гольцов вновь оживился и домой уже явно не хотел. Все-таки плохо я разбираюсь в людях. – Проблема, собственно, лишь в этих самых координатах. Скажем, когда цель активно маневрирует, как тот же Тунгусский механоид, попасть в нее телепортируемым предметом практически невозможно… А вот по стационарной цели – запросто! У Комитета нет сомнений в том, что если хризалиды узнают координаты новой базы «черных археологов» в Солнечной системе, а такая база где-то точно есть, первое, что сделают хризалиды – обстреляют ее из телепортера… Чтобы отомстить за резню, которую Тунгусский механоид учинил в колонии хризалид на Марсе.
– А мы-то сами? Мы знаем эти координаты?
Гольцов элегически подпер небритую щеку ладонью; в такой позе любят позировать актеры на фотографиях в театральных фойе. И, мечтательно закатив глаза, ответил:
– К сожалению, нет. Знай мы их, игра была бы совсем другая.
– Какая?
– Ну, например, мы могли бы шантажировать «черных археологов» тем, что передадим хризалидам координаты…
– А они нам что за это?
– Поверьте, у «черных археологов» есть что нам предложить. И в сфере обычных технологий, и в сфере социальной инженерии…
От слов «социальная инженерия» на меня повеяло таким инферно, что я поспешил сменить тему.
Мы еще минут десять говорили о том о сем, неспешно допивая и дожевывая, когда в Аналитический отдел ввалился Литке.
На нем были белая рубашка поло, белые шорты, подпоясанные плетеным кожаным ремнем, и белые туфли, надетые на белый носок. Ни дать ни взять игрок в гольф, сбежавший с опостылевшего корта.
В руках Литке держал двухлитровую бутылку с загадочной кроваво-красной жидкостью.
Что за жидкость? Я видел, что это было интересно всем.
Однако никто не решился задать вопрос – было в Литке и его манере держаться что-то такое… отсекающее всё ненужное в общении, в том числе – лишние вопросы.
Литке кивнул Гольцову, за руку поздоровался с Капелли и, глядя поверх наших голов, сказал:
– Владимир, Константин, нам пора.
– Куда пора?
– К мойрам… Ну, это мы так называем сотрудниц Лунного Контроля.
Словосочетание «Лунный Контроль» мне уже приходилось слышать. Но какой именно контроль имеется в виду, я уразуметь никак не мог, а чтобы толком расспросить кого-нибудь, да хоть того же Капелли, все никак не складывались обстоятельства.
Коридор, по которому мы шли, был по-осеннему прохладным и по-праздничному пустынным. В таких местах меня всегда отчаянно тянет на человековедение.