— Пожалуйста, извините, что беспокоим вас, — осторожно начала младшая, когда они подошли к столику Матиаса, — вы не будете возражать, если мы ненадолго подсядем к вам?
— Абсолютно нет! — Матиас тут же, но не поспешно, погасил сигару, поднялся, слегка поклонился и придвинул дамам стулья. — Пожалуйста, присаживайтесь. Разрешите заказать вам что-то из напитков.
— Нет-нет, большое спасибо, мы как раз выпили кофе. Мы не хотели бы отнимать ваше драгоценное время, это просто так… мы иногда встречаемся с вами… — Она подыскивала слова. — Мы просто хотели сказать, что считаем фантастическим то, как трогательно вы заботитесь о матери. Терпеливо и с любовью… Такое действительно редко увидишь! — Она посмотрела Матиасу в глаза и покраснела.
Матиас улыбнулся:
— Очень приятно, что вы это сказали. Спасибо.
— С вашей матерью произошел несчастный случай?
— Нет. Инсульт. Но она на пути к улучшению.
— Она мало разговаривает?
— По-разному. Иногда она говорит много, иногда мало. Все зависит от обстоятельств. В любом случае она наслаждается круизом.
— Но для вас это не отдых, хотя эта женщина, эта помощница, находится рядом с вами.
— Все в порядке. Я радуюсь каждой минуте, когда моя мать чувствует себя в какой-то мере хорошо.
Говоря это, Матиас раздумывал, действительно ли он услышал унизительный подтекст, когда старшая сказала «эта помощница», но, возможно, они обе заметили, какие у Татьяны манеры за едой, и, кроме того, трудно было не обратить внимания на ее одежду, к которой нужно было привыкнуть.
Все могло быть. Он решил оставить все так, как есть, не стал дальше касаться этой темы и театрально вздохнул.
Обе дамы потрясенно замолчали.
В этот момент Татьяна во второй раз провозила инвалидное кресло мимо них. Матиас воспользовался этой возможностью, поскольку посчитал, что дамы узнали достаточно. Не имело смысла и дальше разговаривать о его матери или искать темы для беседы.
— Пожалуйста, извините меня, — сказал он и по очереди протянул каждой руку. — Был рад познакомиться с вами. По сейчас я должен позаботиться о матери.
С этими словами он ласково отодвинул ничего не понявшую Татьяну в сторону и удалился, толкая инвалидное кресло перед собой, чрезвычайно довольный этой маленькой демонстрацией его самаритянского существования и счастливый тем, что удалось удрать от любопытных дам, которые явно скучали на борту.