Наступила осень. Сузанна не хотела этого признавать, но не далее как вчера она еще полчаса сидела на балконе и читала. А уже сегодня ураган бушевал на улицах города, срывал листья и принес с собой дождь.
Погода вполне подходила к настроению Сузанны. Расследование трех случаев убийства в Берлине стояло на месте, и даже связь с мертвецами на острове Джилио не дала никаких новых результатов. Убийцу, который действовал без разбора, который выбирал жертвы абсолютно случайно, вряд ли можно было остановить. И даже в гомосексуальной среде ничего выяснить не удалось, ведь Бастиан Герсфельд не проявлял подобных наклонностей. По крайней мере, в этом были убеждены его родители.
В это утро она пришла на работу раньше обычного. Мелани молча намазала «Нутеллу» на бутерброд, схватила сумку-мешок и умчалась в школу. Сузанна, после того как привела кухню в порядок и проветрила квартиру, отправилась в бюро. Обычно она начинала работу только в десять, но в бюро могла лучше использовать свое время, чем дома.
Почта пришла в четверть десятого. Она сразу же узнала письмо. Тот же конверт, тот же короткий адрес.
Дрожащими руками она открыла конверт. Опять набор букв, как в первый раз, и это привело ее в ярость. Это же чистейшей воды трудотерапия, словно полиции больше нечем заняться! А еще в маленьком пластиковом пакетике, похожем на защитную оболочку для почтовых марок, была прядь волос.
«Еще один анализ ДНК. Он играет с нами! Чувствует себя неуязвимым. Кажется себе великим».
Впрочем, могло быть и так, что он присылал чужие образцы ДНК. Хотя понимал, что полиция сравнит анализы. Значит, еще одно мероприятие по трудотерапии.
Третьей возможностью было то, что он хотел, чтобы его воспринимали всерьез, и посредством своей ДНК пытался убедить полицию не склоняться к мысли связать его письмо с каким-нибудь случайным любителем погреться в лучах чужой славы.
Ее привело в недоумение то, что образцы волос были черными. Однако как на месте убийства Йохена Умлауфа, так и там, где погиб Манфред Штеезен, они нашли несколько светлых волосков. Возможно, он покрасил волосы и уже был черноволосым, когда убил Бастиана Герсфельда. Вот еще одна игра.
— Бен! — пронзительно закричала она.
И только не услышав ответа, она вспомнила, что Бен, во-первых, в это время никогда не появляется в бюро, а во-вторых, что он сегодня взял отгул.
— О боже! — воскликнула она, вскочила на ноги, сорвала со спинки стула сумочку, бросила туда конверт, выскочила из бюро и захлопнула за собой дверь.