На одном из участков, где сражался Костя, стрелки и автоматчики окружили колпак. Но из него открыли ураганную стрельбу, из которой создалась огневая завеса. Атака захлебнулась. Бойцы залегли за невысоким валом, боясь высунуть голову. И тогда командир роты решил попробовать прошить колпак бронебойными пулями. Он передал по цепи свое решение. Пули прошили колпак насквозь, а сидящие там фрицы, открыли верхний люк и высунули штык с белым платком. Их взяли в плен, да еще и использовали, как языков. После этого стали создавать из бронебойщиков блокировочные группы для осады сопротивляющихся колпаков.
В первое время пребывания в штрафной роте над Костей довлел статус штрафника. Он присутствовал в его мыслях, о чем бы он ни думал, жег лоб, словно раскаленное тавро. Огненные буквы впечатывались в душу, но она сопротивлялась. Она ведь знала, что он не предатель, не дезертир и в плен попал не по своей воле. Не сдавался он врагу, а был захвачен врасплох. И из плена бежал на фронт. Только фронт его принял совсем не так, как он этого ожидал. Правда, командиры их не называли штрафниками. Они числились, как переменный контингент, а проще, переменщики. И постепенно Костя стал забывать о своем статусе. Воевал так же, как и в обычных войсках. Как всегда был дисциплинирован, исполнителен, смел и отважен. От пуль не прятался, как не прятался и в том, своем первом бою. Но пули пока миновали его. Хотя он бы был рад, чтобы хоть одна его задела, только не очень сильно. Так, чтобы и тавро смыть, и в строй потом вернуться. Скучал он по своим ребятам – разведчикам, но и знал, что разведку ему теперь не доверят. До конца войны, а, может быть, и до конца жизни на нем будет пятно штрафника.
Шли тяжелые бои. Советским войскам приходилось буквально взламывать вражескую оборону. Заранее подготовленная система огневых точек – мощное укрепление, на которое опирался противник. Но и это не придавало им уверенности. В их сопротивлении чувствовалась отчаянная ожесточенность. Советские воины, обтекая бронеколпаки, блокируя узлы сопротивления, шаг за шагом продвигались вперед. Соня воочию видела следы деятельности оккупантов, и сердце наполнялось ожесточением. Истерзанные города и села, поруганная земля вопит и взывает, и ничто не может остановить неуклонное продвижение, противостоять наступательному порыву солдат и офицеров. Все и все слито в единое желание – вперед! И они идут вперед, как воины – мстители, как воины – освободители. И никто не жалеет жизни ради великой цели: разгрома фашизма и победы.