– Я сдам кровь и мочу на анализ, но окончательного решения я еще не приняла.
– Мы заплатим хорошие деньги за спасение нашего мальчика! – воскликнула женщина и попыталась схватить Надю за руку.
– Я обеспеченный человек, – ответила Надя.
– Это не важно, мы все оплатим. Помогите спасти Юрочку, и мы всю оставшуюся жизнь будем молиться за вас! – Женщина была в отчаянии и с такой мольбой смотрела на Надю, что та не выдержала и на миг отвела взгляд.
– Не торопите меня, – попросила Надя и внимательно посмотрела сначала на врача, потом на убитую горем женщину.
Мысленно она выругала себя за то, что приехала в клинику и теперь сама не знает, что делать.
Надя решила прогуляться в скверике. Ей надо было подумать и принять важное решение. К тому же сделать это ей нужно самостоятельно: никто не должен ей советовать. Сейчас у нее было красивое, молодое, упругое тело, но после хирургического вмешательства его «украсят» уродливые шрамы. Потом придется провести некоторое время в реабилитационном центре. И еще неизвестно, как ее организм отреагирует на удаление органа. Наде хотелось позвонить сестре, все ей рассказать и попросить совета, но она не стала этого делать. Мнение Веры может повлиять на ее решение. Вениамину же нельзя было звонить ни в коем случае! Надя испытывала двоякое чувство. С одной стороны, вину перед мужем из-за того, что не могла подарить ему ребенка. С другой, она была не готова взять на руки своего младенца. Пережитый страх так и не отпустил ее до конца. Когда Надя перестала бояться дотрагиваться до Аленки, она подумала, что избавилась от страха навсегда. Но женщине до сих пор снились кошмары: она отчетливо ощущала, как неприятно лежать в холодной луже ночью, одной, всеми брошенной и забытой, чувствовала дикую боль в животе, которая не дает ей сделать несколько шагов в сторону, чтобы выбраться из лужи на обочину. Наде часто снились ее дети. Она никогда не видела их лиц, но ощущала прикосновение губ к ее соскам. Уста девочек всегда были холодными, а от их животиков к ее утробе тянулась кровавая пуповина.
Надя вздрогнула, вспомнив все это. Где гарантия, что ребенок не умрет, прильнув к ее груди? Что будет, если все повторится? Она сойдет с ума и опять попадет в психушку. На день? На месяц? Или навсегда?
Женщина провела рукой по лицу, словно снимая невидимую паутину. О чем она думает? Ей надо немедленно принять решение, ведь скоро позвонит Веня. Надя достала из мобильного телефона сим-карту и кинула ее в траву за шелковицей. Любознательные воробьи шумной стайкой вспорхнули с дерева вслед за брошенным предметом, но, сразу же потеряв к нему интерес, снова уселись на ветке, о чем-то громко беседуя.