Ребекка за это время меня ни разу не навестила. Обиделась. Сам я подумывал пару раз оставить управление на Буца и пойти с ней поговорить. Но сдерживался. Понимал, что, в принципе, я был прав. Вместе мы спим или нет, а субординация на корабле должна соблюдаться. А она еще и мой приказ проигнорировала.
Джессика, разбуженная неожиданным толчком и временным отсутствием гравитации, во всем винила себя. Говорит, что если бы она не ушла отдыхать, то я был бы в пультовой и все предотвратил. Утверждение спорное, о чем я ей и сообщил. Вот был я в пультовой, когда этот пьяный идиот устроил стрельбу, и что? Сделать ничего не смог. А если бы не Сержант, то, скорее всего, Прайн выстрелил бы и в меня.
И вот теперь я тут, слежу за полетом. Остальные пилоты пока что выбыли из строя. Прайн навсегда, что с ним делать я еще не придумал, но оставлять на корабле его нельзя. Хейли временно, пока не поправится. А еще Торакумо недавно сообщил, что гравитационная установка не просто глючит, а вообще собирается накрыться. Он тоже все это время не спал, что-то там над ней колдовал, надеясь починить и предотвратить катастрофу. А она, если «Единорог» окажется без гравитации, непременно будет.
Шесть часов. Я в очередной раз вздохнул и отправил в рот еще одну капсулу стимулятора. Через шесть часов «Единорог» наберет достаточную скорость для нырка в подпространство. Останется только врубить рулаиновую установку, включить автопилот и почти на две недели забыть про управление. В подпространстве нам ничего не грозит. Вероятность с чем-нибудь столкнуться, встретить другой корабль или сбиться с курса – равна нулю. Удобно.
– Разрешите, капитан? – заставил меня вздрогнуть голос Сержанта. Сам он стоял за моим креслом и глазами вопросительно указывал на соседнее. Хм.
Вот это я задумался, даже не услышал, как он вошел.
– Конечно, садитесь, – сказал я.
– Спасибо, – поблагодарил он. Уселся в кресло, смотрит в сторону и молчит.
– Что там, – я неопределенно мотнул головой, – нормально все?
– Да. Кошек почти всех переловили. По последним подсчетам не хватает всего трех. Всех переселенок док поставил на ноги. Только один парнишка с переломом ноги все еще не может нормально передвигаться.
– А что Прайн? – с деланым безразличием в голосе, спросил я.
– Очнулся. Сначала ругался. Потом начал каяться и обещать, что больше такого не повторится. Мы его отволокли в каюту и заперли.
– Понятно, – кивнул я. А затем, после недолго молчания, повернулся к Сержанту. – Мистер Вольт, что мне делать?
– С Прайном?
– Нет. Точнее не только с ним. Вы же видите, что происходит? Я не справляюсь. Мы не успели взлететь, а уже столько всего произошло! А дальше что будет?