- Пускай воевода решает, - отозвался я, обдумывая свой поступок, на душе было противно, я отдал человека на растерзание, но тут же вспомнил, с какой гордостью этот человек рассказывал о расправе над другом Игната. - Новый мир рождает новый закон, - произнес я.
- Что, командир? - не понял Тарас, решивший, что фраза относится к нему.
- Новый мир рождает новый закон, - повторил я. - Это следствие на ситуацию, в которой оказалось Княжество и пока в нем будет жить подобная мразь, как мой прошлый собеседник, закон будет предельно жесток. И очищение от таких, как он, это маленький шаг в сторону возвращения к обычной жизни.
Мы стояли у машин и курили, пленные, скованные по рукам и ногам, сидели в кузовах «Нив». «Ишачок» ревел двигателем, его забили под завязку, но Тарас заверил меня, что грузовичок с легкостью упрет и вдвое больше. В кузов же положили двух погибших бойцов, один из них был из «витязя», второй из «легиона». По контракту, который все подписали еще днем, их семьям Княжество обязалось выплатить жалованье за год и столько же за смерть кормильца. Мы с ребятами, не сговариваясь, решили от отдела подкинуть деньжат. И если учесть, что ООНК поднялся после сегодняшней операции, это было для него не накладно.
Игнат появился минут через двадцать, молча прошел мимо нас и вытащил из машины еще одного бугая, сложил его ударом в поддых, потом подсечкой уложил на землю и стал месить ногами. Тот грамотно засунул голову между колен и попытался прикрыть локтями ребра. Это привело бывшего охранника в ярость и он переключился на почки. Я смотрел понимающе, парни наоборот замерли, ничего не понимая. Хлыст, было рванулся оттащить озверевшего сотрудника, но моя рука легла на его плечо.
- Это кровная месть, - произнес я негромко. - Эти убили его друга, убили жестоко. За то, что они сделали, они заслуживают смерти, правда, с моей точки зрения, то, что с ними делает Игнат, очень мягко. Если бы я был на его месте, они бы так легко не отделались.
- Кровная месть? - тупо переспросил Тарас.
Я лишь кивнул, тело у «Нивы» уже перестало шевелиться, а Игнат, хрипя сбитым дыханием, замер рядом.
- Добейте этого и поедем, - приказал я, садясь в свою машину.
За моей раздался одиночный выстрел, потом урчание двигателей.
- Жаль, еще двое погибли при минометном обстреле, - произнес Игнат, забираясь на заднее сиденье.
- Я понимаю тебя, - сказал я полуобернувшись, - но чтобы подобное было в последний раз.
- Я не садист, - прояснившимся взглядом произнес Игнат. - Просто тот первый рассказал, как умер Семен, и сдал еще одного выжившего, который и придумал моему корешу все эти круги ада, он у них главным палачом был, вот я и озверел. Но это больше не повториться.