Рита
— Подписывайте, — кивнул на лист бумаги Радов.
— Я еще вот о чем хотела попросить, — когда слишком личный момент обсудили, во мне проснулась жизненная хватка.
— Слушаю, — вежливо отозвался мужчина.
— У Михаила Петровича дом сгорел и гараж, в котором был мой мотоцикл, — с подъемом принялась объяснять ситуацию, — Так вот он пенсионер и денег на ремонт у него нет. Вы поможете?
— Хорошо. Ремонт частного дома, — четко произнес бизнесмен, словно вносил пункт в договор.
— Там еще долги за электричество были, — совсем обнаглела я.
С другой стороны, что такое три тысячи рублей для человека ворочавшего миллиардами долларов? А деньги помогут хорошему человеку.
— Согласен, — подался он вперед и принялся внимательно рассматривать меня, — Что-то еще?
— Верните загородный дом отцу. После выписки из больницы ему некуда возвращаться, — сухо озвучила еще один пункт договора.
— Особняк Орловых будет в распоряжении Ильи Дмитриевича, — отозвался мужчина, — Что попросите лично для себя? Я думал, что вы станете требовать счет в банке, драгоценности.
— Я равнодушна к внешним признакам состоятельности, — пожала плечами.
— Тогда чего бы вы себе хотели? — в его голосе появилась проникновенность, предлагающая открыться.
— Вы все равно не сможете этого дать, — отмахнулась от его вопросов.
— И все же?
— Как и всем. Счастливую семейную жизнь и мужа, с которым буду жить в любви и согласии, — улыбнулась в ответ, забавляясь тем, как он предложит выполнить это условие.
— Действительно, вы правы, в этом я вам помочь не могу, — открыто улыбнулся в ответ Радов.
После того, как я поставила подпись на договоре и передала документ мужчине, он еще раз внимательно перечитал и резким росчерком расписался под моей аккуратной закорючкой.
— Жить мы будем здесь или в квартире, — принялся объяснять мужчина условия, — В гараже можете выбрать любую машину. Ваша комната рядом с моей. Завтрак обед и ужин в одно и тоже время. Мой личный номер, — он продиктовал цифры, — звонить, разумеется, в любое время, но будьте готовы к моим неожиданным звонкам. Чем бы вы не занимались, бросаете все и направляетесь ко мне.
Смущенно кивнула. Звучало странно и почти страшно.
— Так значит, я могу покидать этот дом? — уточнила, потому что в моем представлении скорее хотели использовать, как секс-рабыню, закрыв в этом особняке.
— Разумеется. У вас отец в больнице. Думаю, он будет ждать визитов, — ответил Радов, а я кивнула, показывая, что поняла его.