Наконец я добрался до груди диорниса. Мясо было не такое жесткое, как у первобытных млекопитающих. И вот с куском мяса и с яйцом я поспешил к своей кухне.
Вымыв котел водой из растопленного льда, я посек в него мясо диорниса и разжег огонь кусками оленины.
Когда котел нагрелся, я снял крышку и начал с тревогой нюхать. Запах был приятный, аппетитный - напоминал запах вкусного гуляша.
Взял ложку и, смакуя заранее, проглотил первый кусок. А проглотив, начал подпрыгивать и плясать, как дикий индеец. Кусок мяса был такой на вкус, как будто его варили в воде с хинином.
К сожалению, и из этого мяса нельзя готовить консервы гуляша. Из моих находок полезными пока оказались только яйцо диорниса и сало птеродактиля. Попробовал я сварить и мясо птеродактиля, но оно, хотя и не имело приторного запаха, однако было очень невкусно, как мясо кита.
Да, думаю, если в допотопные времена животный мир был этаким, то люди действительно имели основание стать вегетарианцами (если вообще тогда существовали люди).
И наконец, я попытал счастья с первобытным медведем. Огромную медвежью лапу положил в котел - она превратилась в студень. Вкус ее не был ни приторным, ни противным. Этот студень я разложил по принесенным мною жестянкам, которые затем запаял оловом.
Но зачем мне заботиться о будущем? Зачем здесь, в краю вечной зимы, я, окруженный дикими зверями, похороненный в глубинах ледовых трущоб, буду заглядывать на много лет вперед? На что мне надеяться? Какие надежды еще живут во мне?
Те надежды, которые лелеют моряки, потерпевшие кораблекрушение. Вот и я надеялся, что, возможно, моим
товарищам удастся вернуться домой. И возможно, отправится новая экспедиция в северные края и разыщет брошенный «Тегетгоф». Исследователи там найдут бутылку с запиской, в которой написано, что я не погиб, что я здесь. А еще я могу освободиться отсюда и вернуться на корабль. Могу, могу … кто знает, что может еще случиться?
Я хочу жить.
Властелина съесть не разрешено
Только позже я увидел, к какой потасовке наверху привела моя стряпня.
Из всех животных медведь имеет самый острый нюх. За целую милю он слышит, когда китоловы извлекают добычу и оставляют мясо на льду. Поэтому медведи не могли не услышать, что я на дне пещеры готовлю такие лакомые блюда.
Пока на дне пещеры я трудился на благо человечества (я здесь был его единственным представителем), среди белых медведей вспыхнул мятеж. Когда я выбрался из пропасти, то увидел, что все медведи грызутся между собой! Пока приходилось им тяжелой мукой получать каждый кусок мяса, они были добрыми и послушными. Но, попробовав дарового мяса и благодаря обонянию узнав, что продуктов у меня много, они начали бунтовать.