Но как попал «Тегетгоф» на сушу?
А он и не попадал! Суша сама подползла под корабль.
Взрыв вулкана и большой подземной нефтяной массы высоко подбросил часть суши, которая плыла на льду. Суша сместилась на несколько миль, подплыла под пробки ледового поля, на которых стоял «Тегетгоф», и подняла их. Одновременно суша оторвалась и от ледового континента, а морское течение и ветра понесли ее дальше на север.
Ледовый затор, на котором когда-то застрял «Тегетгоф», намного уменьшился. Получается, лед тает. В пробке видны глубокие ямы, которые вымыла вода. Вода, вытекающая из-под ледяных заторов, между льдинами и скалами суши создала целое озеро, вернее - залив.
Вот на этом озере и кишели разные водяные птицы.
Когда я снова попал на палубу «Тегетгофа», то, припав к ней, целовал ее, как будто нашел свой родной край. Я обнимал мачты, трубы, как родных братьев.
Кроме птиц, на нашем корабле не было ни одного живого существа. Медведей либо прогнал, либо уничтожил взрыв газов.
Только птицы остались и расквартировались на корабле. Птицы севера такие добрые и безобидные, что их можно ловить руками. Они нашли убежище на этом большом сооружении и гнездились между парусами. В чехлах я нашел гусиные яйца и набрал их полные корзины.
Моей Нагами, видимо, здесь очень понравится. Для нее я приготовил каюту капитана.
Осмотрев корабль, я нашел теплую одежду. Она очень нужен тем, кого я оставил в катакомбах. Для Нагами я позаботился и о другом наряде. Правда, на «Тегетгофе» женских костюмов не было, но зачем теперь нужны на корабле всевозможных цветов флаги? Моряки возят за собой флаги разных стран, чтобы при встречах приветствовать иностранные корабли. Теперь эти флаги понадобятся моей жене. С общего флага австро-венгерской монархии я сошью хорошую юбку - такую и в парижских ателье не придумают. Тунику сделаю из испанского флага - на этом флаге пятнадцать цветов, малый орел и большой орел, гриф, львы, лежащие, и стоящие, полосы, стяжки, квадратики, лилии, шары и звезды - лучшего образца для платья не может желать и взыскательному женщина, с британского флага получится замечательная кацавейка, а датский флаг - готовый башлык. Клянусь, что драгоценнее наряда никто в мире еще не имел. Ой, как обрадуется всему этому моя маленькая женщина!
Не успел я снова отправиться в путь, чтобы привести сюда свою жену, как на корабле кто-то начал говорить ко мне.
А кто бы здесь мог разговаривать?
Сам «Тегетгоф»! Корабль. И его речь очень странная!
Громкий треск вдоль корабельных балок, звон между железными обручами, скрежет по железу корабельного дна, плачи и скрип в шпунтах. Таким языком говорил мне корабль.