Выбежав наверх, лекарь осмотрелся. До крыши цеха оставалось каких-то четыре-пять метров, но их еще нужно было преодолеть. Должен быть какой-то способ, ведь основное здание строили намного раньше внутренних нагромождений из досок. И точно: по периметру с торца здания, там, где начиналась металлическая силовая ферма, поддерживающая крышу, чуть левее домика Бакина, по стене ползла железная лестница с опоясывающими дугами безопасности. Вот оно!
– Туда, дамы! Скорее! – Игорь подтолкнул женщин в сторону лестницы, а сам с оружием наготове осматривался.
Окружившие жилище Бакина женщины притихли, пока мимо пробегали незнакомцы, одни отшатнулись, другие – наоборот, вышли вперед, с интересом наблюдая за их действиями. Что-что, а не каждый день настолько богат событиями.
Когда Игорь с женщинами забрались на узкую площадку под крышей, из-за спин столпившихся баб выскочил Гром. Немного шатаясь, он осмотрел огромное помещение и успел заметить закрывающийся люк. Не думая, бросился туда, тоже взбираясь наверх.
Как только дверь за ним затворилась, из-за спин любопытных женщин выбежали Бакин с дочкой, навьюченные тюками. Бабы дружно возмущенно охнули: они поняли, что глава сбегает без них.
– Девоньки, гляди-ка! Что это творится?
– А что, не видно? Бакин лыжи навострил!
– Никак, кидает нас, гнида!
– Да что же это? Да как так?
– Он выход знает! – встрепенулась одна. За ней удивленно зароптали остальные, наконец осознав, что происходит.
– Точно! Айда за ним!
– Ну, где ж это видано, чтобы своих баб бросать? Не, ну, а?
– Девоньки, давай за ним! Там крыша получше будет! А здесь, того и гляди, все из-под ног провалится!
И толпа женщин, сначала медленно, подалась вперед, к узенькой металлической лесенке. Потом бабы заспешили, понимая, что лестница-то одна, а их много. Они лавиной обрушились бы на стену, если бы Бакин, протаскивающий тюк с вещами через заграждающие планки, не увидел это. Он дернул сильнее, тюк, порвавшись в паре мест, проскочил, а глава Кольчугино, столь жалкий в своем страхе, поднял ружье и выстрелил вверх.
– Стоять! – закричал он не своим голосом. – Следующий выстрел – по вам!
Шедшие впереди резко затормозили, как будто споткнулись, а задние продолжали давить. Толпа забуксовала, смешалась. Исковерканные за много лет своим «царем и богом» существа, потерявшие души, застыли в ужасе, когда их хозяин направил на них оружие. Стихийное собрание загудело, заголосило, словно рассерженный улей, и стало медленно надвигаться.
– Стоять, кому говорю! – испуганный Бакин понял, что на грани смерти людьми не покомандуешь. Они скидывают оковы, а желание жить – превыше всего.