Гвардии майор вздохнул, открыл люк и, высунув голову, стал осматриваться. Скрадываемый шумом работающего мотора, сейчас грохот боя резко ударил в уши. В воздухе близко над головой, свистя и взвизгивая, пронеслась болванка, другая. Совсем близко ухнул снаряд и, разорвавшись, обдал горячей тугой струей воздуха. Но Иванов, вместо того чтобы спуститься на сиденье и прикрыться броней, еще больше высунулся наружу и, вытянув шею, не отрываясь, смотрел в одном направлении. Он видел, как на левом фланге несколько танков ворвались в первую траншею и теперь с остервенением утюжили ее и поливали огнем пулеметов. Даже несколько подбитых, неподвижно застывших машин вели огонь с места. Два гитлеровских танка, выскочившие к первой траншее в контратаку, почти уперев длинные дула орудий в землю, горели, окутанные густыми, черными клубами дыма. Майор отметил, что дым, быстро уносимый ветром, создает естественную завесу, прикрываясь которой можно было бы подобраться к первой траншее незаметно. И тотчас же его пронизала одна, сразу захватившая все внимание мысль: немедленно идти туда, поддержать танкистов, уже понесших потери. Ведь если не помочь им, наступление может захлебнуться! Но, привыкший все тщательно обдумывать и взвешивать, Иванов еще какое-то мгновение колебался. Вновь посмотрел туда, откуда явственно доносилось свирепое скрежетание гусениц, отрывистые, точно удары хлыста, пушечные выстрелы, рев моторов, преодолевающих препятствия, хлопки гранатных разрывов. Вспомнил, что сзади сотни танкистов периодически прогревают моторы боевых машин, нетерпеливо ожидая того часа, когда им можно будет ринуться вперед. И кто знает, может быть, от его, Иванова, умелых действий, от проявленной им инициативы будет зависеть успех прорыва обороны и ввод в образовавшийся проход тех танков?
Решение свое Иванов доложил командиру бригады уже в движении. — Одобряю. Действуйте! — коротко ответил полковник.
Набирая скорость, танки вынеслись на левый фланг и развернулись. Затем, раскачиваясь на ухабах, словно лодки на крупной зыби, на предельной скорости устремились вперед.
* * *
Дым, как и предполагал Иванов, позволил подойти к первой траншее незамеченными. Но как только передовые танки вырвались вперед, слева хлестнули орудия противотанковой батареи, укрытой в кустарнике. Это было опасно. Машины подставляли под выстрелы бортовую часть. Правее, уже на окраине вытянувшейся на добрый километр по фронту деревни, часто били орудия. Майор видел, что танкисты атаковали в центре, в направлении серой квадратной башни кирхи. Его привычное ухо различало выстрелы советских танковых пушек и частую ответную стрельбу противотанковых орудий противника. Соотношение было не в пользу наступающих. Сообразив все это, Иванов отказался от подмывавшего его желания развернуться на батарею в кустарнике. Нужно было идти на помощь атаковавшим. «Только какого черта они полезли с фронта? — с досадой подумал он. — А батарею подавит Власов». Майор оглянулся назад и бросил нетерпеливый взгляд на опушку рощи, где оставил роту старшего лейтенанта Власова с задачей поддержать атаку огнем с места. «Что это он все еще молчит? Может…» — но не успел подумать, как разрывы снарядов заволокли вражескую батарею.